Аксум - [5]
О быстром и грандиозном возвышении Аксума говорит Адулисская надпись, скопированная в VI в. Козьмой Индикопловом и позднее утерянная. Ее датировка до сих пор точно не установлена, и ее автор неизвестен. Дильман[22] считал автором надписи царя Зоскалеса. Друэн[23] склонен был считать ее автором легендарного царя Элла-Авда, известного только средневековым спискам аксумских царей. Глязер сначала (в 1890 г.) утверждал, что надпись оставил не аксумский, а хымьяритский царь, но под влиянием критики отказался от этого предположения и признал автором аксумской надписи аксумского царя, правившего после скалеса[24]. Один из аргументов Глязера до сих пор заслуживает внимания: владения автора надписи обширнее, чем у Зоскалеса. В настоящее время Пиренн[25] и Древес[26] приписывают Адулисскую надпись Сембритэсу и датируют ее началом IV в. Виссман[27] относит надпись к промежутку времени между сведениями Птолемея и Псевдо-Арриана (конец II — начало III в.; см. ниже). Новая хронология сабейских надписей, предложенная Лундиным, изменила прежние представления о хронологии раннего Аксума. Поэтому датировка надписей Адулисской и Сембритэса остается открытой. Несомненно только одно: обе надписи, составленные по-гречески, посвященные богам, появились до середины IV в., когда Аксум начал христианизироваться, а греческий язык был заменен эфиопским[28]. Эти памятники раннего Аксума следует разобрать особо, обратившись к их содержанию.
Аксумский царь, автор Адулисской надписи, сообщает: «…Повелев ближайшим к моему царству народам сохранять мир, я храбро повел войну и покорил в битвах следующие народы»: газэ (геэзы), агаме, сигвен, ауа, зингабене и ангабе — на территории Тигре; тиама (сейамо или сыйамо), атагау, калаа (кайла?) и самэне — к югу и юго-западу от Тигре. Страна самэне характеризуется как неприступные горы с туманами, холодом и снегом, лежащие по ту сторону «Нила»[29] (Такказе-Атбары), что подходит к современной области Семьен, и только к ней одной. Таким образом, даже эти племена Северной Эфиопии не отождествляются с Аксумским царством; более того, между первоначальным «царством» автора надписи и областями геэзов, ауа и агаме лежат «ближайшие народы», сохранявшие «мир» или нейтралитет. Все это подходит или к началу возвышения Аксума, или к его возрождению после глубокого упадка, распада Аксумской державы. Естественнее предположить первое, тем более что в надписи нет и намека на былое могущество Аксума; наоборот, автор ее утверждает, что ни один царь до него не совершал подобных завоеваний. Впрочем, это утверждение может относиться только к походам за пределы Северной Эфиопии.
Для покорения перечисленных выше племен аксумский царь должен был совершить по меньшей мере три похода: на северо-восток, на юг и на юго-запад. Следующий поход был направлен на северо-восточную окраину Нагорья; здесь были покорены народы ласине, габала (габала в пустыне Данакиль, или гамбела в Эндерта, или, может быть, габаза-адулиты?) и заа (сахо?). Теперь Адулис — главный порт Северной Эфиопии был окружен владениями Аксума; в знак своей власти царь воздвиг Адулисский монумент.
Вслед за этими народами были покорены аталмо, которых автор схолий к «Христианской топографии» называет блеммиями; очевидно, это был кочевой народ, живший к северу от Адулиса. Собственно надпись говорит о покорении «аталмо (Άταλμο), бега (Вεγα) и всех народов, которые [обитали] рядом с ними». «Покорив из тангаитов (Тαγγαιτων) тех, которые живут до границ Египта, я снова сделал проезжей дорогу от местностей моего царства до Египта». Бега, или блеммии, были в то время главным народом Нубийской пустыни, а тангаиты, очевидно, одним из северных племен. Надпись говорит о покорении «всех народов» этого района, от границ Эфиопского нагорья до римских владений в Египте и Северной Нубии. Но это еще не значит, как предполагал Тураев, что «царство Мероэ» также подчинялось Аксуму[30]. Если бы действительно было так, автор Адулисской надписи непременно упомянул бы о завоевании этой крупнейшей страны или хотя бы о походе в ее пределы.
Шестой поход закончился покорением племен аннине, метине и сесеа. Второе из них — метын в надписях Эзаны. Все три племени, очевидно, обитали где-то в горах, западнее Аксума. Возможно, аксумиты вторглись в их область, возвращаясь из победоносного похода против блеммиев-бега.
Седьмой поход был направлен на юго-восток, в пустыни Африканского Рога. Здесь аксумиты покорили «народы раусов (Рαυσον), варваров [Барбарии], живущих далеко от океанского берега, на обширных безводных равнинах и торгующих ладаном». Несомненно, речь идет о народе Сомалийской пустыни. Вместе с ними были покорены солате (Σωλατε) — приморский народ, которому царь повелел «охранять морские берега», возможно, в районе Баб-эль-Мандебского пролива. Очевидно, это предел завоеваний автора Адулисской надписи на юго-востоке; по пути должны были покориться племена Данакильской пустыни, оазиса Аусса и Харарско-Черчерской плодородной возвышенности. Этим как будто бы закончилась экспансия раннего Аксума на африканском материке. Автор надписи с гордостью говорит, что он явился первым и единственным из царей, бывших до него, кто «подчинил все соседние народы: на востоке вплоть до Ладоносной земли (Сомали) и на западе вплоть до земли эфиопов (т. е. негров) и Сасу». Последняя находилась на юго-западе Эфиопии, в долине Голубого Нила. Завоевав Семьен и соседние территории к югу от Такказе, аксумский царь оказался на подступах к Сасу. Но совершил ли он сюда поход? Трудно предположить, чтобы царь отказался от описания этого предприятия, замечательного по трудности и возможным результатам: ведь Сасу была главной страной золота в Эфиопии
