Акбузат - [6]

— Дочь моя, не к добру оказались твои похождения. Еще не рождался в моей стране мужчина, чтобы посмел стрелять в твой утиный наряд, существа, настолько зоркого, чтобы разглядеть твои золотые волосы в сумерках ночных, не было еще на земле. Думаю, что надо нам избавиться от него, иначе не будем мы ведать покоя ни ночью, ни днем. А если мы его изведем, тогда на берегах озера Шульген не будет для нас угрозы никакой, никто не сможет тебе надоедать.

Услышав такие жесткие слова, Наркас опечалилась — ведь понравился ей тот батыр-егет! Стараясь смягчить уготованную ему участь, сказала она такие слова:

— Отец мой, этот юноша явился сюда, доверившись мне. Он не знал, кто я, он думал, что стреляет всего лишь утку! Когда он взял меня в руки, отец мой, услышь меня, тепло его рук передалось мне, оно до сих пор в моей груди! Если кровь его прольется, тело мое судорога сведет, знай это! От ласковых слов, что он мне говорил, сердце мое разорвется, знай это!

Отец, оставь его в живых, не проливай его крови! Весь Урал будет за него мстить! А ведь он не требует от тебя многого — ни трона твоего, ни всех богатств!

Отец, собой заклинаю тебя, младенческими моими годами, не проливай его крови! Не наживай славы дурной, губя беззащитного, доверившегося тебе! Покажи ему Акбузата — коня, испытай удаль его! Если сумеет он поймать Акбузата, пусть на Урале славу себе найдет.

Задумался падишах от таких слов своей дочери, погрузился в молчание. Ушла Наркас, а Шульген еще долго сидел недвижим.

Как Шульген держал совет

Наконец решил водяной падишах Шульген собрать своих везиров[5], вместе с ними пригласил и двенадцатиголового дива, что звался именем Кахкаха, и попросил у них совета.

Тогда и сказал падишаху Кахкаха, так присоветовал ему:

— Если отдашь егету Буза-коня, силу свою упустишь из рук. Уйдет конь из твоих рук — и сам собьешься со пути. Тогда одноголовый аждаха[6] покажется егету бусинкой, двухголовый аждаха — с мешочек станет, трехголовый аждаха — не больше бурдюка окажется. Я, Кахкаха, что страну твою держит в своих руках для тебя, — и я с барсука для него стану.

Вот тебе совет, мой падишах: дворец твой полон девушек земных, одна из них, что дочери твоей собственной прекрасней — дочь Масем-хана! Увидит ее тот егет, забудет о коне Акбузате, девушку выберет, не задумываясь, к ней душой устремится!

Принял тот совет падишах, позвал к себе Наркас, сказал:

— Дитя мое, душа твоя да успокоится! Дам я тому егету, что он пожелает! Когда увидит он наши сокровища, еще больше станет тебя уважать! Проведи его во дворцы, пусть увидит он наших девушек, пусть поговорит с ними, не стесняясь.

Как Хаубан встретил Акбузата

Услышала Наркас повеление отца, поняла, что задумал он хитрость, что решил завлечь Хаубана земными красавицами, тогда забудет егет о ней. Повела она батыра через большой сад, за оградой которого высился золотой дворец красоты невиданной. И когда достигли они его, сказала Наркас Хаубану:

— В этом дворце живет славный тулпар, имя которому — Акбузат! Я говорила тебе о нем, помнишь? Сейчас войдешь ты к нему, увидишь его.

Если втянет воздух ноздрями, заржет громко — смело смотри ему прямо в глаза, если близко к тебе скакнет, встанет на дыбы — стой спокойно, не двигайся. Захочет тебя лягнуть — по крупу его погладь. Уши прижмет к голове — засмейся, скажи: «Я — батыр земли».

Потом, когда он к тебе подойдет, погладь его по спине ласково, вырви два волоса из гривы, на руку себе намотай, два волоса из его хвоста — на ногу повяжи. Тогда он будет твой! Иди же!

Сказала она так и открыла дворец, впустила батыра к Акбузату.

Увидал Акбузат чужака, встал на дыбы, воздух ноздрями втянул, заржал свирепо. Не испугался его Хаубан, пристально взглянул в горящие бронзой глаза Акбузата. Мотнул головою тулпар, попятился и стал бить передними ногами о землю.

От грома копыт проснулись дивы, охранявшие его, стали спускаться с крыши. Увидал это Акбузат, яростно прыгнул к Хаубану, мотая головой. Хотел он ударить егета ногами, затоптать копытами.

Не испугался Хаубан, встал ему навстречу стеной. Закружил тогда Акбузат, повернулся к егету спиной, хотел было лягнуть, но тут Хаубан ласково потрепал его по крупу, снял нервную дрожь. Прижал тогда уши Акбузат, хотел было прыгнуть на егета, но тут, глядя в упор на тулпара, сказал Хаубан такие слова:

— Объездил не одного жеребца я, покорю и тебя, я — батыр с Урала, имя мне Хаубан. Коней, что не любят лихих наездников, я резал своею рукою, и мясо их съедал. Неуязвимую для стрелы Наркас я — меткий стрелок — подстрелил, страну, имя которой Урал, от врагов охраняю я, имя которому Хаубан.

Услышал эти слова Акбузат, присмирел. И тогда дивы один за другим начали выползать из дворца.

Увидел тут Хаубан, что волшебный тулпар Акбузат подошел к нему и голову свою склонил. Поверил он тогда словам Наркас, выдернул волоски из гривы и хвоста Акбузата.

Сказал ему волшебный тулпар:

— Если ты батыр земли, если имя тебе Хаубан-батыр, то я тот самый конь-тулпар. Грива моя силу тебе даст, коли меч ты в руки свои возьмешь, коли волос мой подпалишь, что из хвоста моего выдернул, мигом появлюсь, в бою опорой буду тебе!