Ахматова и Гумилев. С любимыми не расставайтесь… - [10]

Шрифт
Интервал

— Пошли, нас давно дома ждут, — пробурчал он младшему брату в ухо. — Сколько можно болтать?

Николай не отвечал. Ему не хотелось спорить с братом, и он послушно шел следом за ним, лишь поминутно оглядывался, чтобы посмотреть на удаляющуюся в другую сторону Анну и ее друзей. Вера и Сережа Срезневские о чем-то разговаривали, оживленно размахивая руками, а Аня шла рядом с ними, но так, словно они были не вместе — не принимая участия в их разговоре и даже не кивая им из вежливости. Николай мог поспорить на что угодно: она снова погрузилась в мысленное сочинение стихов…

Вера Срезневская тоже заметила задумчивость подруги, но приписала это совсем другой причине.

— Тебе не понравились Митя с Колей? — спросила она, когда они уже подходили к дому.

— Да нет, почему же… — пожала плечами Аня. Обижать подругу ей не хотелось, но изобразить интерес к новым знакомым было так трудно, что от Веры не укрылись ее истинные чувства, и она утвердительно кивнула:

— Не понравились. Жаль… Они — очень хорошие мальчишки, разве что Митя бывает иногда занудой. А вот Коля — он такие интересные вещи рассказывает, заслушаешься!

— В самом деле? — с легкой усмешкой бросила Анна.

— Да, сегодня он что-то был совсем не разговорчив… — развела в ответ руками Вера. — Сама не понимаю, что на него нашло! Может, просто не в настроении сегодня или у него случилось что-нибудь… Надо будет Митю спросить!

Аня снова пожала плечами. Если у ее нового знакомого и были какие-то неприятности, ее это совершенно не интересовало. Однако Вере, по всей видимости, очень хотелось реабилитировать своих друзей в ее глазах, потому что она продолжала болтать о них без остановки:

— Этот Коля знает все о других странах! Об Африке, о Бразилии, об Австралии… Заслушаешься! Он знает, какие там туземцы, какие животные — как будто сам там был и собственными глазами все видел. Если мы еще с ними встретимся, надо будет обязательно завести с ним разговор об Африке, это будет очень интересно!

— Можно будет, да, — без всякого энтузиазма согласилась Анна. Они уже подходили к дому Срезневских, и она с радостью подумала о том, что сейчас согреется. А еще о том, что ее подруге придется отвлечься от болтовни о младшем Гумилеве, чтобы показать матери купленные игрушки.

Однако Вере очень хотелось рассказать о Николае Гумилеве все, что она знала, и сразу же после показа покупок она снова вернулась к волновавшей ее теме.

— Митя рассказывал, что у Коли дома вся комната разукрашена — как будто там подводный мир! — щебетала она, стоя на стуле перед упирающейся в потолок рождественской елкой и развешивая на нее принесенных из Гостиного двора игрушечных ангелов. — Он все стены выкрасил в сине-зеленый цвет, как морская вода, сам выкрасил! И нарисовал на них рыб, и водоросли, и раковины всякие… И потолок так же покрасил, можешь себе представить? Подай мне еще вон ту гирлянду, пожалуйста!

— Да, это очень необычно, — признала Анна, вручая подруге длинную цепочку мишуры. «Попробовала бы я в своей комнате хоть одну вещь с места на место переставить, а не то что на стенах рисовать, — меня бы отец, наверное, сразу же на месте убил! — грустно усмехнулась она про себя. — А этим Мите и Коле родители, похоже, слишком много всего разрешают…»

— А еще он стихи пишет! — добавила Вера и спрыгнула со стула. — Они с Митей мне кое-что читали. Ничего так, красиво…

В глазах Анны промелькнуло удивление, но расспрашивать Срезневскую подробно о стихах ее нового знакомого она после некоторого раздумья все же не стала. «О чем может сочинять стихи человек с таким несчастным и загадочным выражением лица? — вновь подумала она с усмешкой. — Наверняка о безответной любви к выдуманной идеальной красавице и о том, что его жизнь скучна и бессмысленна! Знаю я таких поэтов, читала…» Ей сразу же вспомнились стихотворения с подобными описаниями, которые тайком от учителей записывали в свои тетрадки ее одноклассницы в гимназии, у них всегда была такая же напускная загадочность во взглядах, и они даже не догадывались, как смешно и глупо выглядят со стороны. И если в первый момент, когда Анна услышала от Веры о том, что младший Гумилев пишет стихи, ей захотелось прочитать что-нибудь из его сочинений, то теперь такое желание пропало начисто.

Не мог этот худой и бледный молодой человек, явно воображающий себя романтическим героем и прикладывающий множество усилий, чтобы окружающие тоже считали его таковым, быть на самом деле интересной личностью. Как, впрочем, не мог ей быть интересен и его брат, и любой другой молодой человек из числа знакомых Веры и других ее приятельниц. Ни один мужчина не был и никогда не стал бы для нее более привлекательным, чем студент восточного факультета Петербургского университета, с которым Анна познакомилась год назад и о котором до сих пор вспоминала каждый день. Владимир Голенищев-Кутузов…

— Вера, Сережа, пойдем послезавтра на каток? — спросила своих друзей Анна, решительно меняя надоевшую ей тему разговора. Вспоминать о Владимире, слушая болтовню Срезневской, ей не хотелось, обсуждать дальше братьев Гумилевых — тем более.

— Пойдем, обязательно! — обрадовался ее приглашению Сергей и, выбрав удобный момент, когда сестра отвернулась от елки, незаметно снял с одной из нижних веток конфету в золотой бумаге. Это не укрылось от Ани, но она великодушно сделала вид, что ничего не заметила.


Еще от автора Татьяна Сергеевна Минасян
Декабристки. Тысячи верст до любви

Восстание декабристов жестоко подавлено. Зачинщики повешены, а остальные бунтари с Сенатской площади сосланы в Сибирь на каторгу. Дворяне, честь и совесть офицерского корпуса России, умнейшие, высокообразованные люди, вмиг низвергнуты до уровня самых бесправных каторжан. Втоптано в грязь золото их эполетов, преданы забвению все былые заслуги. У них остались только жены – такие же униженные и опозоренные. А у жен осталось право – на верность и любовь, которое даже император отнять не в силах. И они, изнеженные дворянки, выпускницы институтов благородных девиц, оставляют детей на попечение родных и близких и отправляются в самое безумное путешествие в истории человечества – в промерзшую Сибирь к мужьям, чтобы разделить с ними всю тяжесть царского наказания… Спустя тридцать лет царь Александр II разрешил декабристам вернуться и жить в любом городе, кроме Москвы и Петербурга.


Работа над ошибками

Сказка о том, что исправить можно не только те ошибки, которые мы делаем в школьных тетрадях. Участвовала в 12-м конкурсе «Рваная Грелка» но в финал не вышла. С тех пор была доработана и отредактирована.


Рыжее и черное

Два лисьих племени, живущих по соседству, враждуют уже многие годы. Случайные встречи лисиц из разных стай, как правило, заканчиваются жестокой схваткой. Но бывают исключения…


Там, за Зеркалом

Рассказ участвовал в конкурсе Мистической фантастики и занял 4-е место, а потом — в конкурсе «Приносящий надежду» и занял 3-е место.


Корона от обороны

Великие люди велики во всем — так принято считать, так должно быть и не должно бывать иному. Великие люди скромны, и это лишь подчеркивает то, как возвышаются они над простыми смертными. Но всегда ли эта скромность ложная, схожая с кокетством? Государь-объединитель Аллюстрии постоянно говорил, что он только солдат, и не более, что все, что было им достигнуто, произошло по воле не его, но женщины. Конечно, все понимали, что он говорил о своей венценосной супруге… А он имел в виду вовсе не её.


Резанов и Кончита. 35 лет ожидания

Одна из самых романтических и ярких исторических драм, трогательная и нежная история, многие века вдохновлявшая на творчество поэтов, писателей и художников. Страстная любовь командора Николая Резанова и испанской красавицы Кончиты до сих пор потрясает  своей силой, верностью и  ослепительной чистотой.  Чтобы вымолить ходатайство императора у папы римского на брак с католичкой,  Николай Резанов отправился из Калифорнии в Петербург, но по дороге погиб. Кончита верно ждала своего возлюбленного 35 лет, после чего ушла в монастырь, где и завершилась ее земная жизнь, осветленная высоким  и непреходящим чувством...


Рекомендуем почитать
Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


Страсть к успеху. Японское чудо

Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Джоан Роулинг. Неофициальная биография создательницы вселенной «Гарри Поттера»

Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.


Ротшильды. История семьи

Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.