Агасфер. Чужое лицо - [51]

Жители Владивостока – из тех, кому доводилось бывать в Китае и Корее, не уставали поражаться разнице между жильем и бытом азиатов у себя на родине и тут, на Сахалине. Там – аккуратные домики, чистые улицы и поражающие своим великолепием малые и большие сады. Здесь же…

Вот и не давала покоя Агасферу мысль: как же мог человек, называющий себя другом, проявляющий заботу об их будущем ребенке, прямо-такинастаивать, чтобы Настя отправилась в гнездовье хунгузов?

И еще один вопрос: сначала Даттан, получив от Берга недвусмысленное предложение организовать совместное рыбоконсервное дело, сулившее немалые дивиденды, и слышать о нем не захотел. И вдруг сам тут же завел разговор о консервной фабрике и даже порекомендовал делового партнера. Он что, не знал о Семенове и его возможностях и амбициях раньше?!

Оперативная легенда Агасфера со всем тщанием была разработана в Разведывательном отделении Генштаба. Она включала в себя не только реальные подробности из прошлого Агасфера. Ему предстояло дождаться нападения Японии, и перейти на сторону врага. Причем перейти не в качестве чиновника Главного тюремного управления – в этом качестве японцам он был просто неинтересен.

Совсем другое дело – совладелец консервного производства, помогающий заполнить полки интендантских складов для обеспечения нужд японской армии! Над тем, как обеспечить полезность Берга для японской армии, в Разведывательном отделении ломали голову особенно долго. Ломали – пока при обыске в архиве настоящего предателя не наткнулись на аналогичный контракт с норвежскими промышленниками. Вот тут-то у ротмистра и родилась идея насчет «злодея» – батюшки Берга, который не только подверг сына суровому испытанию госслужбой, но и вознаградил наследника многообещающим делом и финансами для его реализации.

Кое-что в документах пришлось, разумеется, подправить с помощью многоопытных экспертов-графологов. Дотошный Лавров посчитал необходимым даже состряпать необходимое завещание, прочие наследственные документы и даже обзавестись респектабельными душеприказчиками и нотариусом – все они на самом деле были многоопытными полицейскими чиновниками-отставниками, согласившимися в случае проверки японцами тряхнуть стариной и подтвердить все что угодно. Учитывая насыщенность Петербурга японскими шпионами, Лавров вполне допускал возможность всесторонней проверки «нового друга Страны восходящего солнца».

Многого из всего этого Агасфер просто не знал: легенда дописывалась уже после его спешного отъезда из Петербурга в Иркутск. Шифровками он постепенно вводился в курс дела, о многом догадывался, лишь поражаясь фантазии своего шефа. Но вот чего он так и не смог понять до самого конца своей сахалинско-японской миссии, так это финансовой стороны дела. Зная о скудости бюджета Разведывательного отделения и враждебном отношении к этой структуре со стороны всесильного Министерства финансов и лично его главы, Сергея Юльевича Витте, Агасфер совершенно не представлял, каким образом Лавров раздобыл столь внушительную сумму причитающегося барону фон Бергу «наследства».

Женитьбу Агасфера на Настеньке Стекловой накануне спешной эвакуации из Петербурга, подальше от зловредного директора Департамента полиции Лопухина циничный ротмистр посчитал весьма удачным ходом в игре.

– В конце концов, это маловразумительное требование устава Главного тюремного управления можно без особых усилий обойти, – рассуждал ротмистр в одной из напутственных бесед с Агасфером. – Однако согласитесь, Берг, что женатый человек – это серьезно. И само по себе снимает целый ряд вопросов. Я вполне допускаю, что вас в обличье холостяка могут расшифровать, вы можете просто проколоться на какой-либо мелочи. Но если вас заподозрят в принадлежности к нашей службе, то Анастасия Васильевна, хрупкая девица-«смолянка», не даст никому укрепиться в подозрениях. Поэтому цените и берегите свою Настеньку.

– Как будто я не ценил и не берег бы ее и в том случае, если бы не работал на РО, – хмыкнул тогда Агасфер.

– Боюсь, что вы меня не совсем поняли, барон. В идеале, вашей супруге вообще бы лучше не знать о вашей принадлежности к разведке. Но не мыслите, даже со временем, сделать из нее помощницу! Женевская конвенция и понятие комбатантства[41], поверьте, не имеют к нашим шпионским играм никакого отношения! В случае разоблачения, барон, вас ждут пытки. Такие же пытки ждут и Настеньку – если противник будет уверен в том, что она причастна к РО. Другое дело – просто жена, которая варила суп, гладила сорочки и понятия не имела о том, кем на самом деле является ее супруг! Тогда у нее есть шанс умереть без мучений!

Агасфер накрепко запомнил эти слова Лаврова. И позднее, в Иркутске, много раз ласково, но достаточно твердо пресекал все попытки Настеньки предложить свою помощь.

…Дойдя до места, где тропинка раздваивалась и куда уже доносились стойкие запахи из китайской слободки, Агасфер взял супругу под руку и повлек ее в сторону виднеющейся гостиницы.

– Милая, ты же не хочешь навсегда потерять чувствительность носа и всю оставшуюся жизнь только и делать, что искать различные ароматизаторы? Если уж из этой слободки воняет, пардон, за двести сажен, то что творится на ее улицах? Давай-ка, дружок, хотя бы ради нашего наследника, пойдем в гостиницу. Ты останешься там, а я оденусь во что-нибудь поплоше, что потом не жалко будет сжечь, и схожу туда сам!