Афорист - [35]

Наброски автора:

Арабскую вязь ослепительными иероглифами ткала ночная гроза.

Иероглифы грозы (так, по крайней мере, короче).

Наутро заштормило. К берегу ринулись несметные полчища полосатых лошадей. Белобрысые зебры тесной табунотолпой шли, шли и шли. Но, не доходя до земли, куда–то исчезали, быть может, становились невидимками. Незримыми, бестелесными они безболезненно, словно свежий воздух моря, входили в нас. Но почему безболезненно? Голова покруживается, на губах соль, иногда холодно, особенно если штормит зимой.

— Мы ничего не делали, — сказала Ва.

— Они ничего не успели, — подтвердил Терентий.

— Я умираю, Муст! Всё для меня потеряло смысл.

— Что случилось, брат?

— Всё потеряло на этой земле смысл, кроме любви. Но и она трещит, как яблоко на зубах. И как только исчезнет любовь, всё кончится.

Муст внимал Вовсу, говорящему с закрытыми глазами, обливающемуся потом и слезами. И понимал, что помочь ему он не в силах, никто не в силах.

— Земля потеряет всё. Но если не погибнет любовь, то человечество ещё сможет возродиться: из споры, из семени, из капли влаги, из памяти и даже из ничего.

«Сад воды» — не правда ли, сюрреалистическое название!

Неделю, пока длился кризис, Муст не отходил от постели брата.

Тык — тук — так — ток — тюк — тик — тёк.

— Мне приснился кошмар, — первое, что произнес, едва шевеля обветренными губами, Вовс. — Ва умерла.

— Как?

— В моём сердце.

«Вовс, хоть и потерял много сил, непременно выздоровеет. Это не физика, это нервы» — размышлял Муст всё это время.

Внезапно сам почувствовал себя неважно. Ощутил вдруг, что отрывается от брата. Оставляя в его руке свою руку.

Безумие заразно.

Слова мои вновь не имеют силы. Гений.

Неофициальный символ Цикадии — памятник Гению у абортария.

— Жениться на такой!? — Муст воззрился на Вовса с неподдельным изумлением. — Что ты, брат! Встречаться с ними вообще–то можно, чтобы своих не портить. Но жить…

— Но чем она хуже наших?

— Наша баба нарожает тебе наших детей! Да! После пятого ребёнка она уже не женщина, а машина. Но зато с такой можно продолжать род.

— А любовь?

— Вот если тебе нужна любовь, не бросай ту, чужую. Наслаждайся ею. Но жениться надо на своей. Это завет предков.

— Ну, это уже слишком. Советоваться об этом ни с тобой, ни с кем бы то ни было, я не собираюсь.

— А я хочу только добра всем и, прежде всего, тебе.

— А я понял, чего ты добиваешься. Ты не земли и свободы хочешь, ты хочешь присвоить время. А это невозможно.

— Вот не жалеешь ты меня, сам не понимая, что никто не пожалеет тебя, когда меня не станет.

Беседа с посетителем:

— Слушай, ты — депортированная бедняжка, ты обещаешь мне закрыть моё заведение?! На меня подобные угрозы не действуют, — говорил Пиза, невежливо почёсываясь. — А знаешь почему?!

— Догадываюсь, — вдруг стушевался Бабуш.

— Это тебе только кажется, что ты такой догадливый, — продолжать грубить хозяин «Афродизиака». — Я не боюсь вас, потому что давно и качественно вылудил себе нутро. Оно у меня луженое! Понял?

Афина и афиша.

Ва — Тама:

— Ну вот, снова у меня никого нет.

— Найдётся кто–то. Молодая ты ещё. И красивая.

— Зачем же мне кто–то. Мне нужен некто.

— Волос растёт — и то больно. А тут целое, да ещё такое сложное чувство сквозь тебя пробивается.

Чай из камелий.

Левкой — не камелия.

Спит сад под боком автострады.

Она ревёт и день и ночь.

Его будильник — стон услады,

Которую не превозмочь.

Его разбудит вздох любви

Промеж Землей и Солнцем.

Его разбудит треск плевы.

Прорвавшейся под лонцем.

Самый надёжный сторож — это вор. Бывший, если можно предположить, что вор может завязать. Надёжен потому, что знает, как можно взять то, что плохо лежит.

… а стремящийся к злу стремится к смерти своей. Притчи, 11,19.

— Жизнь моя проходит нелепо, бездарно! Так я говорю себе, когда забываю о тебе, моя Ва! Сейчас же я говорю и себе, и тебе, дочка! Нет! Нет! Нет! Я живу не зря. У меня есть — красивая и талантливая — Ты. Я думаю, что именно ты и сделаешь то, ради чего существует весь наш род.

— Что такое ты имеешь в виду, папа?

— Я говорю истину.

— Не пугай меня. Я боюсь такой жизни!

— И правильно делаешь. Лишь тот, кто боится жизни, живёт полно. Ибо страх — признак полноценности.

Уличный трёп:

— Ты чего торчишь? Сахару нажрался?

Послушаешь, как складно и пугающе убедительно говорит, оторопь берёт. Глянешь: под носом у оратора прыщ — и весь страх проходит. Не верится, что такой может быть опасен. Хотя, наверняка, чаще всего именно такие вот мозгляки и таят в себе подлинную беду. Быть может, в силу своей, покрывающейся прыщами, неполноценности.

Серебряная трость лунной дорожки. Автор.

Совершенства не достичь, хоть умри. И умирали, и умирают, не зная, что совершенство относительно. Так что не ждите от меня ни совершенства, ни смерти. Перед вами лишь то, на что я способен. Быть может, на пределе сил, но не более того. Автор.

Из подслушанного:

— У них все бабы в роду такие, красивое сучье племя.

— Наша жизнь напоминает сказку.

— Чем же?

— Правдоподобием.

— Среди нудистов есть такие, которые отправляют свои половые потребности в присутствии детей.

— Я бы таких на площадях казнил.

— Публичная казнь — это средневековье.