Адмирал Вселенной - [55]

— Да-да, — сказал он. — Это будет не скоро, но думать об этом нужно.

Цандер замолчал, наверное, вспомнил предупреждение Королева и кашлянул в кулак.

— Положение у вас, — продолжал Тухачевский, оборачиваясь к Королеву, — хуже, чем я ожидал. Подготовьте данные о том, что вам необходимо, мы вместе прикинем, чем я смогу помочь. А вообще, нужно организовывать реактивный исследовательский институт с достаточно мощной производственной базой. Я буду докладывать выше. Желаю успехов, товарищи!

Были объявлены дни штурма. Нужно добить ракетоплан и запустить ракету 09 второй бригады Тихонравова. Уходили с работы не раньше десяти-одиннадцати часов вечера. Цандер осунулся и поблек еще больше, но с работы не уходил, хотя его и отправляли отсыпаться. Теперь последний уходящий, обязанный забирать с собой Цандера, оказывался в подвале круглосуточно. Его соратники, молодые и крепкие, легче переносили бессонные ночи и однажды, глядя на спящего за столом своего шефа, подняли его, насильно одели и отправили домой.

К утру один механик, подражая цандеровскому немецкому акценту, крикнул:

— Поднимай давление! На Марс, на Марс!

И вдруг стоявший в глубине топчан с грохотом опрокинулся, и из ящика вылез облепленный стружками Цандер.

— На Марс, на Марс! — радостно воскликнул он. Его голубые глаза сияли.

— Как вы здесь очутились?

— Я пробрался сюда. Вы так увлеклись, что не заметили, как я забрался в ящик со стружками. Там я закончил свои расчеты и… прекрасно отдохнул. Отряхните меня со спины, там висят стружки. Спасибо.

— Несносный вы человек, Фридрих Артурович.

— Да-да, — пробормотал Цандер, поднял руки и заговорил: — Кто, устремляя в ясную осеннюю ночь свои взоры к небу, при виде сверкающих звезд не думал о том, что там, на далеких планетах, может быть, живут подобные нам разумные существа, опередившие нас в культуре на многие тысячи лет. Какие несметные культурные ценности могли бы быть доставлены на земной шар, земной науке, если бы удалось туда перелететь человеку, и какую минимальную затрату надо произвести на такое великое дело в сравнении с тем, что бесполезно тратится человеком…

— На Марс, на Марс! — сказал кто-то, когда Цандер закончил свою речь.

Усталость давала себя знать. Все начали тихо обалдевать. Один инженер заказал шесть пятигранных гаек вместо пяти шестигранных. Другой перепутал размеры в чертежах и вынужден был надеть под звуки туша ожерелье из тридцати бракованных штуцеров, изготовленных по его чертежу. Обязательно одна неудача вытягивала другую и так бесконечно, как бесконечная лента, вытягиваемая изо рта фокусником-китайцем. Как назло, кольцевая окантовка под вырезы топливных баков покоробилась после сварки. Делать клепаный вариант — это время. Медник, скромный, молчаливый парень, сказал:

— Не торопитесь с клепаным вариантом. Утро вечера мудренее.

И за ночь выправил кольца. Его хотели качать, но он убежал.

Испытать двигатель не удалось до Нового года, да и весь январь прошел в пустых хлопотах. Цандер во обще перестал уходить с работы, словно чувствовал угрызения совести за неудачи двигателя.

Однажды появился Королев и сказал:

— Фридрих Артурович, вот вам путевка в Кисловодск, в санаторий. Только вначале нужно будет взять у врача разрешение на продление отпуска. Скажите, что вы устали, ну и так далее.

— Не могу я, Сергей Павлович.

— Никуда не денетесь, уже готов приказ. Испытания мы проведем без вас, ведь все сделано, идут мелкие неудачи, которые носят вполне объяснимый характер.

Цандер вздохнул и сказал:

— Да, я и в самом деле устал…

Но вечером он снова появился в подвале.

— Как дела?

— Врач продлил вам отпуск?

— Да. Я говорю: «Продлите мне отпуск на неделю». — «А что такое? Зачем продлевать?» — спрашивает врач. «Устал», — «Что у вас за работа? На морозе или в горячем цеху? Что это вы так устали?» — «Да нет, не на морозе. Я занимаюсь полетами на другие планеты». — «A-а, тогда понятно. Может, вам дать месяц?»

Соратники Цандера и Королев полегли со смеху. Только один человек не понимал, что здесь смешного, это Цандер.

ПОЛОСА НЕВЕЗЕНИЯ

Визит Тухачевского не был просто обоюдно приятным разговором: ГИРД получил три старых токарных станка и свою экспериментальную базу — семнадцатый участок научно-испытательного инженерно-технического полигона в Нахабине. Там можно запускать ракеты и не бояться, что рассерженные жильцы устроят драку, марта.

— Жалко, что я не увижу испытаний, — сказал он.

— Кого удивишь стендовыми испытаниями? — ответил Королев. — Вот вернетесь, а ваш двигатель стоит на бесхвостке. Тогда — другое дело.

Цандер уехал. Потом написал письмо. «Нас кормят здесь прелестно. 4 раза в день… много масла, молока, овощей, мяса!»

А через несколько дней он заболел тифом.

Начались испытания ОР-2 в Нахабине. Не работала система подачи топлива, движок не хотел запускаться. Наконец заработал, но тут же прогорело сопло. Отремонтировали сопло и снова запустили. На двадцатой секунде из сопла полетели искры — прогорела камера сгорания. Неудачи шли полосой…

Цандер умер 28 марта.

Когда пришла телеграмма о его смерти, все оцепенели. Королев, железный человек, которого не могли даже представить слабым, заплакал. Но это была не слабость: это была сила любви, которая сильнее железа.