Адепты. Эзотерическая традиция Запада - [60]

В этом случае ситуация еще более запутывается появлением другой туманной личности, опубликовавшей важные труды по алхимии под именем Эйренея Филалета, уроженца Англии и гражданина мира, известного как Космополит. Этого тайн- ственного адепта одни уже отождествляли с Томасом Воганом, а другие — с Джорджем Старки. Следует, однако, иметь в виду, что Старки в 1648 г. окончил Гарвардский университет со званием члена-корреспондента и работал врачом в американских колониях. Он объявил, что в 1650 г. попал под влияние адепта-космополита, однако, будучи человеком порочным по своей натуре, Старки присвоил себе максимум славы и знаний своего Учителя и с тех пор скатился до уровня шарлатана.

—      ב

Подлинный текст алхимической эзотерической доктрины «Свободный вход в закрытый дворец короля» был издан под именем Эйренея Филалета. Мисс Диана заявила, что труд этот был написан Евгением и впервые увидел свет лишь после его предполагаемой смерти. Всегда готовый к услугам м-р Вейт информирует нас, что в 1705 г. появился немецкий перевод «Свободного входа», изданный в Гамбурге, автором которого был объявлен Томас де Воган. Все это хотя и создает чрезвычайные затруднения, тем не менее содержит и некоторое подтверждение слухам, что Томас Воган прошел через «герметическую смерть», то есть сменил имя и, подобно другим членам его Ордена, покинув Англию, нашел себе убежище на континенте.

Если допустить, что Евгений и Эйреней — это одно и то же лицо, тогда записи, оставленные Джорджем Старки, явились бы подтверждением еще одной детали в версии Таксиля. Адепт Старки появился в Америке примерно в то же время, когда Томас Воган побывал в колониях. Такого рода замечания дают основание предположить, что эрудиция мисс Воган позволяет ей быть более проницательной, чем хотели бы признать ее хулители.

За столь тщательное изучение Томаса Вогана мы взялись, рассматривая вопрос отнюдь не только с чисто практической точки зрения. Такого рода исследование дает возможность установить обходной путь, которым надо следовать в случае, если потребуется установить личность даже какого-нибудь одного из наиболее знаменитых европейских адептов. Воган опубликовал немало трудов, причем все они свидетельствуют об обширном знакомстве с эзотерическими методами.

Факты наверняка были известны множеству людей, включая печатников и издателей, но тогда нельзя считать простым совпадением то обстоятельство,

—-      *==^5©

что тайна Вогана так никогда и не была раскрыта. Точность, с какой всегда действовал механизм сокрытия фактов, заставляет заключить, что работал он не как обособленный искатель истины, а как человек, действовавший под эгидой хорошо организованной программы.

Труды Вогана обнаруживают его глубокое знание великих религиозно-философских институтов древности. Записи в его личном дневнике доказывают, что у него были мистические способности. Он отстаивал убеждения неоплатоников как направленные против учений Аристотеля и проявлял явную склонность к каббалистике.

В оживленной полемике, которую он вел с Генри Мором, кембриджским платоником, раскрывается его недовольство академической наукой, как, по его мнению, без всякого смысла ведущей по неверному пути вследствие отсутствия духовного содержания. Воган был широко образованным человеком, обладал глубоким умом и при каждом удобном случае выступал в защиту доктрин розенкрейцеров, хотя ни разу в открытую не объявлял себя членом этого братства.

По поводу того, что Воган нашел себе убежище на континенте, лучше всего высказаться строками из старого манускрипта с простым названием «Розенкрейцеры», хранящегося в Национальной библиотеке в Париже. «Есть несколько протестантских монахов, ранее принадлежавших к ордену Систо, которые живут на холме на берегу Дуная в почти недоступном месте... Этот монастырь стал местом встреч братьев и центром их поселения. Главы этого ордена никогда не покидали пределов монастыря и занимаются распределением между членами братства всего необходимого для жизни. Все вещи у них находятся в общем пользовании, и никто не владеет какой-либо личной собственностью». Такие

Ордены Великого Делания                   —       уединенные приюты существуют во многих частях Европы, и не один предполагаемый адепт скрылся в этих тайных святилищах.

Йоханн Фридрих Гельвеций

В 1667 г. Йоханн Фридрих Гельвеций, в то время занимавшийся врачебной деятельностью в Гааге, опубликовал короткий алхимический трактат, который он назвал «Vitulus Aureus», или «Золотой Телец». Гельвеций, в значительной степени недооцененный биографами, был врачом у принца Оранского, причем Кайе полагает, что его настоящая фамилия была Швейцер.

Он родился примерно в 1625 г. и умер в Голландии в 1709 г. Существует ранний портрет этого ученого доктора, на котором изображен не слишком красивый человек, который выглядит как истинный пуританин с очень твердыми религиозными принципами.

Д-р Гельвеций, похоже, был единственным из всех изучавших алхимию, кого, согласно письменному свидетельству, лично посетил Элиас Художник, причем именно в связи с этим событием имя искусного доктора упоминалось наиболее часто. Обстоятельства дела в данном случае оказываются столь необычными, а источник информации настолько достоверен, что вопрос этот, несомненно, требует подробного рассмотрения. Д-р Фердинанд Маак составил перечень сообщений об Элиасе Художнике, встречающихся в литературе по алхимии в период между 1750 и 1780 гг.