Адаптация к хитрости - [79]

— Интересно, это нормально — бояться членов своей семьи? — проговорил задумчиво Кеша.

— Но-но! Будешь так говорить, останешься без пирога!

— Еще и угрожают! — пожаловался мужчина.

Мы принялись за еду, сожалея только о том, что самого непутевого Ветрова нет среди нас.

После обеда я позвонила Темке, но он не ответил. Не ответил и Гаррисон. Я по-прежнему чувствовала, что с Милу что-то нечисто, и мой деятельный ум требовал разрешить эту загадку.

А не спросить ли у Ли Малейва? Он был единственным среди моих знакомых, кто знал характер, привычки и цели Милу. К тому же, ему можно было доверять… в некоторых пределах. Да и долг я ему хотела отдать как можно скорее, чтобы он не потребовал его в самый неподходящий момент.

Почти не волнуясь, я набрала его номер. Соединение установилось.

— Блага, Ли. Я хочу больше узнать про твою сестру, — мой голос был бесстрастен, как у андроида.

Он молчал так долго, что тщательно созданная мной бесстрастность испарилась без следа, как и ясность в мыслях. По ТПТ невозможно ошибиться номером… Тогда почему же он молчит?

— Ты напугала меня, — наконец выдал мужчина.

— Напугала? — мой голос предательски дрогнул.

— Конечно. Мне ты можешь позвонить только, если случится что-то совсем ужасное.

Снова флирт с его стороны! Нужно от этих его заигрываний избавиться. Он должен понять, уяснить, зарубить себе на носу, что нас могут связывать только приятельские отношения.

— Нам нужно встретиться, — сухо сказала я.

— Тринадцатого, три часа дня, — так же сухо ответил он.

— Тринадцатого я буду уже в учебке.

— Значит, встретимся в академии.

— Ты настолько занят? — не удержалась я от вопроса.

— Да. Занят.

— В таком случае, извини за беспокойство. В академии ты мне уже не понадобишься, поэтому забудь об этом звонке.

— Нина, — очень тепло проговорил он. Такое тепло голосу мог придать только гнев. — Ты осознаешь, с кем разговариваешь? Осознаешь, как?

«Уже не понадобишься»… Я пожалела о выборе своих слов. Сказать такое старшему — это очень, очень опрометчиво и глупо. А я ведь привыкла, что он ласков и заботлив, что всегда рядом — зримо и незримо. Привыкла считать, что он не причинит мне вреда, потому что я ему нравлюсь.

Трепеща от собственной дерзости, я отчеканила:

— Пусть другие с тобой лебезят. А у меня к тебе дело. Мне нужна информация.

Пауза.

— Сегодня в восемь на смотровой площадке.

Он отключился. Я потрогала ТПТ. Устройство вполне могло раскалиться от его злости. Быстро же он меня с небес на землю спустил. Дура, какая же я дура! Думала, что он моему звонку обрадуется, будет любезен и мил… И что я о себе только возомнила? Я не его любимая женщина, не ровня, а всего лишь цель, очередная смазливая девчонка на длинном жизненном пути.

Никогда не следует забывать, кто он, и кто — я.

К встрече я готовилась долго: репетировала слова и выражение лица перед зеркалом, подбирала одежду. Сначала я хотела одеться неброско, а потом решила надеть строгое, но красивое ярко-синее платье, оттеняющее цвет глаз. Уложив волосы волнами, наложив макияж и подчеркнув губы помадой, я придирчиво себя осмотрела.

Зеркало показало стройную девушку среднего роста, довольно красивую, чтобы с ней заигрывать, но недостаточно эффектную, чтобы терять при ее появлении голову.

Братьям я сказала, что лечу на встречу с подругой, и вернусь, может быть, поздно. Конечно, в байки про подругу они не поверили, но приставать с расспросами не стали.

До Бар-Ракка я долетела без приключений, но стоило мне выйти, как эти самые приключения утянули меня в свой водоворот, не оставив и шанса выплыть.

Ли ждал меня у смотровой площадки. Я быстро глянула на свой платежный браслет — деньги были, коснулась ТПТ — блок на чтение мыслей стоял. Жаль только, что нельзя поставить блок в целом на центавриан! Малейв оделся в темно-зеленое и черное — цвета, которые лучше всего подчеркивали безупречность его кожи, волос, черт лица. Я отметила про себя интересный факт: он был красив, но почему-то эта его красота в глаза не бросалась, от нее не захватывало дух. Она лишь подчеркивала его общее идеальное… физическое воплощение, так сказать. Или я просто не была падка на красивые лица.

«Все больше на торсы», — встрял внутренний голос.

— Боишься, — отметил он.

— Не имеет значения. Я пришла за информацией.

— Конечно.

Мужчина начал меня разглядывать. Уверена, Ли не упустил ни одной детали: оценил цвет чулок, заметил, что платье слегка помялось после поездки в такси, углядел синяк на локте. Но дольше всего его взгляд задержался на моих волосах и губах.

Под конец этого волнительного осмотра мои колени начали подгибаться.

— Удовлетворен?

— Да. — Он сделал шаг ко мне, запустил пальцы в мои волосы и осторожно растрепал локоны, чтобы прическа стала пышнее. — Ты умеешь скрывать эмоции от эмпатов?

— Какое это имеет значение?

— Умеешь или нет?

— Не знаю.

— А хочешь проверить?

Он предложил мне руку. Я посмотрела на нее с опаской, как будто не руку он предложил, а раскаленную кочергу.

— Тебе нужна информация? — спросил мужчина.

— Да.

— Ты доверяешь мне?

— Нет.

Его губы дрогнули, а потом растянулись не в улыбке, а в ухмылке. Сегодня со мной творилось что-то странное: я понимала, что нельзя его злить, но не могла этого не делать.