Адаптация к хитрости - [41]

Я потерла колено:

— Вы могли бы обойтись и без членовредительства, товарищ лейтенант!

— Мог бы. Но, как правило, членовредительство эффективнее всего. Экри, беги обратно.

Ниджер вернулся, румяный и довольный. Я с завистью на него посмотрела. Центаврианин был отлично сложен (да и как иначе, ведь он старший?), но еще не вошел в пик своего расцвета и больше напоминал подростка худощавостью. Но даже такой худой он меня сильнее.

Слагор тоже немного запачкался, но догонять меня ему явно понравилось.

— Игры устраиваются не для того, чтобы вы, чемпионы доморощенные, похвастались своими навыками, а для развлечения и мотивации. Глядя на вас, другие будет думать: «Я мог бы сделать это лучше». Очевидно, что Ветрова хрупка. Мы должны придумать, как сделать из нее сильного игрока. Ваши соперники — силовики и связисты, красные и золотые. В каждой команде должно быть по пять человек, поэтому вам придется сработаться еще с двумя людьми. Если вы проиграете, никто вас за это не накажет. Но если вы будете откровенно халтурить, останетесь без увольнения после экзаменов.

— Товарищ лейтенант, когда будет известно, кто будет в нашей команде?

— Пока известно, что вы трое будете в одной. В игре будет три раунда: интеллектуальный, спортивный и виртуальный. Виртуальный вы будете проходить в ТПТ-шлеме и ваше прохождение будет транслироваться по вирт-экранам в аудиториях.

«Какой ужас, — простонала я мысленно. — Мой позор увидит вся академия».

— Товарищ лейтенант, это будет сложнее абитуры?

— Нет, Экри. Это просто игра, чтобы вас и нас развлечь. В академии Жизни раз в середине семестра устраивают шоу психокинеза, в академии Культур — выставки и концерты, а мы устраиваем игры. Сначала игры чемпионов, а потом межфакультетские. А теперь Экри, Тулл — полчаса бега трусцой огибая площадку, Ветрова — за мной.

Я пошла за мужчиной, подволакивая ногу и обиженно сопя. Солд, бесчувственный чурбан, нарочно шел быстро, и я еле за ним поспевала. У края площадки он обернулся и смерил меня взглядом. Я замедлилась из чувства противоречия. Хотелось отчего-от рядом с ним казаться еще более слабой, чем я есть на самом деле.

В ярких глазах лейтенанта появились смешинки.

— Посмотрел запись у финиша в учебке. Ты удачно спрыгнула с аэрокара. У тебя есть опыт прыжков, Ветрова?

— Да, товарищ лейтенант.

— Инструктор прыжкам учил?

— Да, товарищ лейтенант, в бассейне.

— Учтем. Высоты боишься?

— Нет, товарищ лейтенант.

— В спортивном раунде у тебя нет шансов, в интеллектуальном тоже. Полагаю, ты сильна импровизацией. Как прикажешь готовить тебя к играм, Ветрова?

— Тщательно, товарищ лейтенант.

Он неожиданно широко улыбнулся, и эта улыбка ослепила меня, как лазер. Глупое сердце провалилось в желудок и забилось там.

— За мной, Ветрова. И прибавь скорости.

Я пошла за Солдом, закусив губу. Если мой путь к спокойной жизни и кабинетной должности лежит через игрища и подобные издевательства, долго ли я выдержу? Эх, отец, что ж ты нас с мамой на Горунд привез? Неужели не нашлось другой подходящей планеты?

Мы дошли до нашего корпуса, вошли внутрь. Солд свернул в сторону от лифтов, и мы оказались у медицинского кабинета, в котором хранились сыворотки, порошки и прочая химия.

Открыв дверь посредством инфо-браслета с нужным уровнем допуска, старшина усадил меня на изогнутую белоснежную кушетку и сказал, чтобы я обнажила ссадины. Пришлось закатывать рукава и штанины. Да только вот штанины не желали закатываться… Послушав мою возню, Солд бросил:

— Если не закатывается, стаскивай костюм.

«Что?!»

Пока Солд что-то быстро доставал, я тянула с моментом раздевания. Я знала, что орионцам не свойственно смущение перед противоположным полом, а уж женщина, назвавшаяся военной — для них и вовсе не женщина, а бесполый объект.

Солд повернулся ко мне. В его руке был шприц центаврианского образца, напоминающий короткий стержень, из которого выдвигалась игла. Укол из такого шприца был совсем не болезненный, все зависело от вводимого лекарства. Только бы не регенерационное — говорят, жутко болючая штука.

— Регенерационное внутримышечно, — пояснил куратор. — Перестань трястись, Ветрова, на втором курсе вы будете проходить первую помощь и сами себе такие уколы ставить. Раздевайся.

Я дернула за замочек костюма трясущимися руками. Гаррисон меня видел в купальнике, полпляжа диких апранцев — но почему же так стыдно раздеться до нижнего белья перед Солдом? Костюм еще, как нарочно, прилип к телу и с трудом сползал. Мне пришлось потрудиться, чтобы снять его.

Еле дыша, я глянула на старшину. Солд с большим вниманием изучил мое тело, которое прикрывали только спортивное бюстье и шортики. Но интересовала его только моя мышечная масса, то есть отсутствие оной.

— Ветрова, ты в столовой бываешь? — задумчиво проговорил мужчина, и я поняла, что мое тело его не только не восхитило, но даже и ужаснуло.

— Бываю! — агрессивно ответила я, забыв добавить обязательное «товарищ лейтенант». Да что же со мной такое? Почему я стремительно глупею рядом с ним? Почему мне хочется его вывести из себя?

Мужчина перехватил шприц поудобнее и, склонившись надо мной, всадил его в бедро. Ой-е! В мышцу словно не лекарство, а битое стекло ввели… Солд еще и масла в огонь подлил: