Ачи и другие рассказы - [20]

Беспричинное веселье охватило его, и он поднялся с кресла. Она же, окаменевши, не трогалась с места, но он видел, как дрожали её руки и подгибались колени… И вдруг больно ему стало, и жалко сделалось этой ничтожной, слабой, трепещущей женщины, которую он все еще, несмотря на все, любил, из-за которой прошел через такую суровую школу и сделался победителем планет.

Он подвигался к ней все ближе и ближе, желая успокоить и приласкать ее… Не бойся — они побеждены, — прохрипел он, — но она с безграничным ужасом, дрожа всем телом и уставившись в него окаменевшим взором, медленно пятилась к двери. — Стой же, стой! — дико прокричал он, одним прыжком подскакивая к ней и хватая ее за руку.

— Спасите! — раздался её нечеловеческий вопль… — На помощь!..

— Молчи же! — хрипел он, — молчи, не бойся!

Но она продолжала кричать не своим голосом, — и эти крики раздражали его и нарушали его великое спокойствие… Где-то в подсознании мелькнула у него мысль, что могут сбежаться люди, поднять шум, тревогу — нарушить его покой и испортить всю проделанную работу…

Тогда он нежно, чтобы не сделать ей больно, пытался рукой зажать ей рот, но она отбивалась, кусаясь и царапаясь. Не видя другого исхода и сознавая всю важность своего невозмутимого спокойствия, он бросил ее на постель и придавил ей голову подушками. Его раздражало её извивающееся тело, и он навалился на него локтем, — но крики уже понемногу слабели и перешли в тихое хрипенье, замолкшее вскоре совсем…

Он встал, поправил на себе костюм и прическу — и, величественно взирая на испуганные бледные лица толпившихся у входной двери людей, с недоумением спросил:

— Что вам нужно от великого победителя планет?

Д. Барлен. Русские былины в свете тайноведения

Изучение былин человеком, оснащенным знанием духовной науки, открывает совершенно неожиданную для традиционных методов толкования, грандиозную панораму развития русской Народной Души. В этой панораме находится место каждой былине и каждому герою, как выразителю Народной Души в соответствующую культурную эпоху: Святогору, Вольге Всеславьевичу, Микуле Селяниновичу, Илье Муромцу, Василию Буслаеву, Садко, Ставру, Соловью Будимировичу и другим. Для всех, интересующихся русскими былинами и духовной историей человечества.

Автор предлагаемых строк отлично сознает, что появление их в свет может быть встречено с недоумением в кругу лиц, знакомых с существующей уже обширной и богатой литературой по данному вопросу. Не оспаривая ее общепризнанного значения и ценности для изучения всего, касающегося русских былин, он должен, однако, со всей своей скромностью указать, сколь обременительной и бесполезной оказывается эта литература при всякой попытке применить ее для понимания сущности былин или для проникновения в смысл их содержания. Вместе с тем автор хотел бы подчеркнуть, что он очень далек от намерения сделать какой-либо новый «вклад» в существующую уже по данному вопросу литературу, в виде еще одной новой теории или формулы для толкования былин.

Не все, вообще, поддается толкованию, и менее всего доступны ему окутанные туманом минувших веков и овеянные сказочностью пленительные и загадочные образы русских былин. Они блекнут и увядают при первом вторжении в сферу их миражеобразной зыблющейся жизни четких и угловато-острых интеллектуальных понятий, и схем, подобно нежному цветочному венчику, насильно раскрытому грубой рукой. Они требуют бережного и нежного отношения, не допуская точных формулировок и определенных толкований. Единственно возможный метод — это «представить истинные оккультные факторы и попытаться затем понять картины, возникшие из них и перешедшие в сознание людей»[7].

Следуя этому принципу, автор пытается, в узких рамках настоящего скромного труда, дать основные штрихи грандиозной панорамы, раскрывающейся при изучении былин в свете Тайноведения. Он стремится показать, что в основу их содержания положена не мифология, не история и не образы иноземных литератур, но духовные факторы и реальности, отраженные и преломленные в сознании поколений, принадлежавших к периоду возникновения былин.

Подвергая критике общепринятые теории и гипотезы, автор отнюдь не пытается умалить глубокой ценности существующих трудов. Он преклоняется перед настойчивостью, трудоспособностью, упорством и прозорливостью людей, бродивших, правда, в потемках, но давших наиболее ценное и наиболее высокое из всего, что было доступно в то духовнотемное время. Он отлично сознает, сколь неизмеримо более ценный труд по сравнению с предлагаемым мог бы быть создан каждым из них, будь им доступен уже в то время свет Тайноведения.

В заключение автор считает своим долгом выразить благодарность всем, содействовавшим появлению в свет настоящей брошюры.

ВВЕДЕНИЕ

О русских былинах известно очень немногое. Вернее, о них неизвестно почти ничего.

Происхождение их теряется во мраке древности. Об авторах их можно только догадываться. О личности «сказителей» идут бесконечные споры. Содержание былин подверглось многократному искажению. Многие из них, несомненно, затеряны, вообще. Самое название «былина» поставлено под знак вопроса.