Аббарр. Пепел и крылья - [3]

Эша с грустью взглянула на черные камни мостовой, белые мраморные колонны, арки и многочисленные мостики и пролеты. Ей будет не хватать этого гадкого города, шуточек продавца фруктов, пения девчушки-аллати из дома напротив, веселых турниров в кабаке «Разбитая Гавань», боя Великого Хронометра…

– Синичка Во́рона… – услышала она шепот за спиной.

В глазах элвинг вспыхнул огонек, пальцы сомкнулись, и плод треснул, брызнув соком. Не оборачиваясь, она услышала быстрые удаляющиеся шаги.

– Экая напасть эти фрукты, – сочувственно покачал головой Стурион, протягивая платок. – Так сложно угадать время, чтоб не сорвать зелеными и не передержать.

– Ваша правда, Вэл Стурион, – ответила Эша, вытирая руку. – Время сложно обуздать…

– …остается лишь подружиться с ним, – закончил излюбленное изречение горожан торговец.

Дальше по улице шумели дети. Эша бросила беглый взгляд: возле доски объявлений несколько бистов постарше гоготали над более мелким товарищем. Доминирование и подчинение. Сила и слабость. Слабые в этом городе не имели шансов. И с ранних лет приходилось отвоевывать свое право жить. Под палящим солнцем Аббарра каждый делал это по-своему: с помощью ума, ловкости, таланта, красоты, мышц или влиятельных покровителей.

Расплатившись с торговцем, Эша подошла к доске объявлений. Работа ее сегодня не интересовала, внимание привлекло совсем иное – афиша Великой Арены. Рука в черной перчатке потянулась к листку и, сорвав, смяла. Глаза сверкнули лиловым огнем.

* * *

Двое телохранителей преградили путь хрупкому путнику в черном капюшоне, скрывающем лицо. Но стоило ему назвать имя, как два каменных биста, переглянувшись, расступились, опустив секиры.

Эша подошла к заваленному бумагами столу первого устроителя Великой Арены – грузному низкорослому бисту с сияющей лысиной и двумя рожками, чей недостаточный размер должна была компенсировать тонкая золотая роспись. Тхарод – один из самых беспринципных обитателей Пустынного города.

Все золото его рогов было нажито на пороках, страстях и сделках на крови. Вот и сейчас он принимал ставки на предстоящий бой. Эша втиснулась перед первым в очереди, вызвав протесты присутствующих, и кинула на стол мятый листок.

– Я покупаю этого, Тхарод. – Элвинг специально опустила принятое в пустыне вежливое обращение «вэл», так как единственным, что она испытывала к устроителю, – было презрение.

Два каменных биста-телохранителя сделали шаг вперед, чтобы выставить нахалку прочь, но Тхарод жестом остановил их. Казалось, он не был удивлен приходом элвинг или же старался тщательно это скрыть. А может, крутившийся за спиной Тхарода служка уже нашептал ему о ней. Пухлые пальцы с длинными золотыми когтями расправили бумажку. Клыки обнажились в мерзкой улыбке.

– Птичка летит к птичке, – заклокотал Тхарод, довольный своей шуткой.

На афише, сорванной с доски, был нарисован кайрин – грифон, крылатый зверь с когтистыми лапами и клыкастым клювом. Витая надпись сулила небывалое зрелище: бой на Великой Арене «до последней песчинки» – проще говоря, до последнего бойца.

Эша молчала. Зрачки-крестики сузились, практически превратившись в точку.

– А ты гораздо симпатичнее и моложе, чем о тебе говорят, Синичка. Или тебе больше нравится Белая Длань Дракона?

Бист облизнулся. Элвинг лишь приподняла бровь. Она научилась скрывать эмоции, тем более в делах с торговцами Аббарра, где первое правило гласило: проявленный при торгах интерес к предмету покупки может вылиться в немалые дополнительные расходы.

Нагнувшись к Тхароду, элвинг опустила руку в карман, улыбнувшись тому, как напряглись каменные лица телохранителей за его спиной. У нее еще оставалось несколько камней и монет. И именно за ними она полезла, а вот ножи висели на бедре, на поясе, были заткнуты в сапог… Одним словом, волноваться истуканам пока было не о чем.

Телохранители звякнули было оружием, но Тхарод жестом вновь остановил их.

Эша разжала кулак и показала устроителю крупный рубин превосходного качества – багровый, как кровь, и чистый, как слеза. Тхарод облизнулся и причмокнул. Он давно не видел таких. После того как основная шахта Силурии истощилась, за подобный камушек можно было выручить целое состояние. Не говоря уже о том, что этот мешок грифонских костей стоил гораздо меньше. Если быть честным, то стоил он не больше живого гвара или обрезков в лавке мясника на треть веса самого кайрина. Но где вы видели честного торговца? И Тхарод вряд ли бы добился всего, что имел, будь он порядочным и честным бистом хотя бы на треть.

Выказать согласие сразу было бы крайне непрактично и пагубно для репутации. Первый устроитель Великой Арены с огромным трудом отвел взгляд от камня, ведь второе правило Аббарра гласило: хочешь получить больше, не показывай покупателю свое желание расстаться с товаром.

– Лучшую цену за него не предложат, Вэл Тхарод, – пискнул помощник устроителя, аллати-рептилоид, и тут же притих под неодобрительным взглядом хозяина.

– У него сегодня бой. А с каждого боя я получу больше, чем стоит твой камушек, – как можно более небрежно фыркнул Тхарод, но блеск глаз, выступившая капля испарины на лбу и раздвоенный язык, что уже трижды облизнул пухлые губы, выдали его с потрохами.