Аннабет и представить себе не могла, что у нее выдастся настолько неудачный день, пока не повстречала двуглавого монстра.
Целое утро она провела за школьными учебниками (постоянные прогулы во имя спасения мира от зла и надоедливых греческих богов серьезно сказывались на ее успеваемости). Также она променяла поход в кино с Перси и некоторыми друзьями на собеседование по поводу летней стажировки в местной архитектурной фирме. К сожалению, на тот момент ее мозг превратился в жидкую кашицу, поэтому она была абсолютно уверена, что завалила интервью.
В конце концов, около четырех часов дня, Аннабет устало тащилась через Вашингтон-Сквер-Парк в сторону метро, когда внезапно вступила в свежую кучу коровьего навоза.
— Гера! — пробубнила она, свирепо подняв глаза к небу.
Рядом проходящие люди с усмешкой покосились в ее сторону, но Аннабет было не до них. Она устала от назойливых выходок богини. Столько поисков было выполнено «ради и для нее», однако Королева Небес все еще оставляла подарочки от своих священных животных прямо там, где Аннабет стопроцентно могла в них угодить. Должно быть, богиня содержала стадо невидимых коров, патрулирующих Манхэттен.
Пока Аннабет добралась до станции Вест-Форс-Стрит, она была не на шутку раздражена и изнеможена. Все, что ей хотелось — это сесть в вагон и поскорее увидеться с Перси. Ясное дело, что про кино уже и речи быть не могло, но, быть может, им бы удалось бы вместе поужинать или просто где-нибудь развеяться.
И вот тогда она заметила монстра.
Аннабет и ранее приходилось видеть различные диковинки, но это чудище едва ли не возглавило ее «О чем только думали боги?» список. Оно выглядело как помесь волка и льва, чей зад втиснули в раковину рака-отшельника.
Сама по себе раковина была коричневой и спиралевидной, словно вафельный рожок около шести футов в длину, с зазубренным швом посредине, будто однажды ее раскололи пополам, а затем снова склеили. Слева из нее виднелись передние лапы и голова серого волка, справа — морда златогривого льва.
Звери совсем не выглядели довольными тем фактом, что им приходилось делить одну раковину на двоих. Они тащили ее вниз по платформе, качаясь то влево, то вправо, пытаясь потянуть ее в разных направлениях. Монстры недовольно зарычали друг на друга. Затем они застыли и принюхались.
Рядом с ними пронеслась толпа людей. Многие проигнорировали чудищ, обходя их стороной. Другие просто недовольно нахмурились.
Аннабет и раньше видела Туман в действии, но она никогда не уставала поражаться тому, как магическая завеса могла исказить сознание смертных, заставляя даже самых страшных чудищ выглядеть как нечто нормальное — будь то дворняжка или обычный бездомный, обернутый в спальный мешок.
Ноздри монстра расширились. Аннабет даже не успела составить дальнейший план действий, когда обе головы чудища обернулись прямо в ее сторону, свирепо прожигая ее взглядом.
Рука Аннабет дернулась вниз к кинжалу. Тогда она и вспомнила, что в общем-то у нее его нет. На тот момент, ее самым устрашающим оружием был рюкзак, загруженный тяжелыми книгами по архитектуре, которые она взяла в местной библиотеке.
Аннабет выровняла дыхание. Монстр находился примерно в тридцати футах от нее.
Сражение с лево-волко-крабо-подобным монстром посреди забитой толпою станции метро не входило в ее планы, но если другого выхода не было, то Аннабет и не думала отступать. Она ведь дочь Афины, как-никак.
Она уставилась на монстра, давая ему понять, что сейчас кто-то получит по зубам.
— Иди-ка сюда, Крабик, — сказала Аннабет. — Надеюсь, у тебя высокий болевой порог.
Лев и волк оскалились. Пол затрещал. С приездом поезда по станции промчалась волна воздуха.
Монстр зарычал. Аннабет могла поклясться, что его глаза выражали сожаление, словно говоря: «Я бы с радостью разорвал тебя на кусочки, но у меня есть парочка незаконченных дел».
Крабик развернулся к ней задом и попрыгал прочь, таща за собою свою огромную раковину. Затем монстр исчез на лестнице, направляясь в сторону поезда А.
Аннабет замерла на месте. Чудища редко упускали свой шанс сразиться с полукровкой. Они нападали в 99% случаев.
