А в чаше – яд - [62]
Нина с сомнением перевела взгляд на Василия, который кивнул и задумчиво произнес:
– Не тот ли это сбежавший раб, про которого Роман меня спрашивал?
– Галактионом его зовут. Он с наследником дружил. Без его помощи я бы сюда не добралась, и наследник… – Нина остановилась, боясь произнести страшные слова.
Елена поежилась, закутала руки в ласковый шелк накидки.
– Великий паракимомен, распорядись, чтобы этого мальчика наградили и провозгласили свободным. А теперь объясните мне, почему Роман с рабом общался. У него есть наставник, есть дети патрикиев, что приходят в дворцовые сады, есть сестры. Что этот раб мог дать моему сыну?
Василий молча повернулся к Нине, приподнял бровь. Губы его были сжаты в тонкую линию.
– Не сердись, василисса, молю тебя, — потея под взглядом паракимомена начала объяснять аптекарша. — Нет в том ничьей вины. Они мальчишки, играли иногда. Дети патрикиев-то знают, как с сыном императора можно себя вести да разговаривать, а как нельзя. А Галактион с наследником подружился. Играли они на равных. Знать, это твоему сыну и понравилось. Однажды какой-то слуга их увидел на хозяйственном дворе да Галактиона схватил. Роман убежал, боясь, что отцу донесут. А тот евнух мальчика затащил в старые кухни да бить начал, а потом едва не придушил. Галактион сказал, что у того глаза стали страшными, аж черными, и затрясло его всего как при падучей. Мальчишка перепугался совсем, вывернулся и убежал через подземный ход из дворца. А возвращаться побоялся. Он же весь избитый был, напуганный… – голос Нины прервался от жалости.
– Как наследник трона, соправитель василевса, мой сын мог оказаться на хозяйственном дворе? – от гнева на лице Елены проступили красные пятна.
Василий немедленно опустился на колени, склонил голову.
– Государственные заботы часто требуют моего присутствия в покоях императора и на приемах. Я в таких случаях оставлял Романа со слугами кувикулария. Мне нет прощения за излишнюю доверчивость.
Елена молчала, тяжело дыша, пыталась справиться с гневом. Раздался короткий девичий визг, а затем хохот мальчика. Все повернулись в сторону площадки, на которой Капитолина и Роман играли. Видимо, Капитолина, пятясь и пытаясь поймать мяч, наступила на шелковую далматику да упала на спину в пышно цветущий куст пионов. В воздухе мелькнули длинные белые ноги. Она быстро перевернулась набок, натягивая тунику на колени. Подбежавшие евнухи помогли почтенной зосте подняться, оправить одежду, вытряхнуть нежные лепестки из прически. Капитолина была вся красная, в ярости повернулась к Роману и толкнула его. Тот захлебнулся смехом и шлепнулся на дорожку, посыпанную белым песком. Продолжая хохотать, он лег на песок, постанывая от смеха.
Глядя на смеющегося наследника, улыбнулась и Елена. Она подозвала Капитолину и Романа к себе. Зоста была в ярости, слезы стояли у нее в глазах. Елена сняла золотой браслет с бирюзой со своей руки и протянула Капитолине, прося простить невоспитанного отрока. При последних словах императрица бросила многозначительный взгляд на Василия. Но Роман сам все понял. Повернулся к разозленной девушке:
– Прости меня, почтенная Капитолина. Мне не следовало смеяться над тобой. Я обещаю, что отныне буду твоим защитником и не позволю выдать замуж без твоего желания.
Капитолина, отвернувшись, смахнула слезы.
– А еще у тебя стройные ноги, Капитолина. – Твоему будущему мужу очень повезет, – серьезно произнес мальчик, не зная, что еще сказать, чтобы ободрить напарницу по игре.
Капитолина всплеснула руками, закрыла запылавшее лицо. Тут уже расхохоталась сама Елена. Роман непонимающе посмотрел на мать. Играть с Капитолиной оказалось весело, она не поддавалась, смешно кричала на него, следила, чтобы он не нарушал правила. Он вовсе не хотел ее обидеть.
Елена поднялась с кресла, протянула руку к Роману:
– Я желаю прогуляться по саду и хочу, чтобы Капитолина и мой сын сопровождали меня. А тебе, Василий, поручаю позаботиться о Нине. Эпарху надо приказать, чтобы отстали от почтенной женщины со своими наветами. Отравитель теперь известен, ведь так?
Великий паракимомен склонил голову, соглашаясь. Выходя из шатра, василисса обернулась к аптекарше.
– Ты, Нина, погости у меня еще немного. Пусть все разрешится сначала. А вечером опять побеседуем.
Императрица, зоста патрикия и наследник неспешно пошли по садовой дорожке в окружении цветущих розовых кустов и маленьких, затейливо подстриженных кедров. Античные мраморные статуи, расставленные по саду, безразлично смотрели им вслед. Скольких правителей они видели на своем веку, сколько раздирающих душу сцен. Слуги с легкими стульями и опахалами бесшумно двинулись за своей госпожой. Нина, глядя им вслед, произнесла тихо:
– Я смотрю, мальчик-то сдержанный да покладистый. В прошлый раз нрав его был ох какой неспокойный. Неужто так на него отравитель подействовал?
– Может и отравитель… да еще в тот день, когда тебя императрица принимала, оказался у императора на ужине отец Антоний из Студийского монастыря, что на седьмом холме. Василисса со мной разговаривала, слова твои передала, что избалован наследник, вот и дает нраву волю. Я испросил у императора на ужине позволения отправить в тот монастырь наследника на воспитание. Чтобы помочь ему нрав укротить да смирению научиться. Василевс согласился – ежели не будет улучшения у наследника в прилежании и сдержанности, то отправит он Романа на воспитание к монахам. Отец Антоний поддержал, сказав, что есть у них в обители брат Симеон – он и станет наставником сыну императора. Благочестивый, сказал, старец тот да аскетичный. А Роман разговор услышал. Случайно, – прищурил глаза Василий.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Книга британского историка и дипломата Перси Сайкса наиболее полно и достоверно воспроизводит историю Афганистана – государства, которое долгое время было центром борьбы за власть ввиду своего географического и стратегического положения. Автор описывает важнейшие исторические и политические события, происходившие на Среднем Востоке с древнейших времен до осады Герата в 1833 г., а также историю Афганистана с Первой англо-афганской войны, закончившейся оккупацией Кабула, до убийства короля Надир-шаха и восшествия на престол Захир-шаха в 1933 г.
По Прутскому миру Россия потеряла свои завоевания на юге, и царь Пётр, после победы над Швецией, начал готовить новую войну с турками, но не успел. При его преемниках всё пошло прахом, дело дошло до того, что знать в лице восьми «верховников» надумала, ограничив власть царя «кондициями», править самостоятельно. Государыня Анна Иоанновна, опираясь на поддержку гвардии, разорвала «кондиции», став самодержавной императрицей, и решила идти путём, указанным Петром Великим. А в Европе неспокойно: идёт борьба за польский престол, шведы ведут тайную переписку с турецким султаном, чьи войска постоянно угрожают русским землям, да и союзники у России весьма ненадёжные… Новый роман признанного мастера исторической и остросюжетной прозы.
“Книга увеселений” написана Забарой в 12 веке. Автор, врач и сочинитель, рассказывает о своем путешествии по Испании с неким Эйнаном, оказавшимся дьяволом. Юмор – несомненное достоинство произведения. Перевод с иврита: Дан Берг.
Крепостной сапожник влюбляется в дочку купца, хочет выйти на волю, чтобы жениться на свой любимой. Любовь заставляет его пуститься в рискованные предприятия, даже приводит его в Петербург к царю Петру…