А наутро радость - [52]
Анни бежала всю дорогу до дома, торопясь ответить на этот вызов новой пьесой. Местом действия были трущобы в Бруклине. Персонажи, пара бомжей без имени, ночевали в подвалах. Они каждый раз меняли место, чтобы их не поймали. И просили милостыню на улицах, притворяясь слепыми.
Эту пьесу плохо приняли. Она подверглась суровой критике, и, что еще хуже, над ней смеялись. Название «Огрубевшая плоть» вызвало взрыв смеха, когда один студент сказал, что это звучит как пьеса о мозолях. Реплика под занавес еще больше всех развеселила. Один из бомжей был найден мертвым в подвале. Его вынесли на улицу и уложили на тротуаре. Какой-то человек в толпе, окружившей труп, сказал: «Ну что же, однажды нам всем придется уйти». Занавес.
Это было унизительно, и Анни стало стыдно. Мистеру Хейзу с трудом удалось утихомирить группу.
– Я буду очень суров, – сказал он, – потому что знаю: этот автор способен работать лучше. – Способен работать лучше! Анни стало чуть легче. – Эта пьеса – слабое подражание пьесе «На дне», – продолжил он. Анни хотелось провалиться сквозь землю. – Здесь сочетание грязи и сентиментальности, а эти две вещи плохо сочетаются. Однако, – тут Анни еще больше приободрилась, – диалог совсем неплох.
Она ухватилась за эту маленькую похвалу: диалог совсем неплох. Стыд сменился самокритикой. Да, она была слишком самоуверенной. Полагала, будто ей известно всё, что нужно знать о драматургии. Но нужно еще многому учиться. «И я буду учиться. К концу семестра…»
Но сможет ли она закончить этот семестр? Когда беременность станет заметной, придется уйти. Беременная женщина не вписывается в группу молодых людей с резкими голосами и любопытных девушек. Сколько же времени имеется в ее распоряжении, чтобы научиться писать одноактные пьесы?
– Голди, когда у меня станет заметно? – спросила она бакалейщицу.
– В пять месяцев. – Анни сосчитала. «Это будет в мае. Значит, мне не удастся закончить», – подумала она. – Но, – добавила Голди, – вы такая тощая, что станет заметно только в шесть месяцев.
Июнь! Тогда еще можно успеть.
– Честно, Голди?
– Я же сказала.
Анни похлопала ребенка по спинке.
– Твоя мама сделала меня очень счастливой, – сказала она ему.
Анни ходила на занятия в библиотеку, время от времени забегала к миссис Хэнсмон и не забывала о Генри. Пару раз она заглядывала на пять минут в цветочный магазин, чтобы проверить, как подвигается дело с «Осквернением леса».
Карлу она казалась более спокойной. Она не так много с ним говорила, не задавала столько вопросов. Казалось, будто он каким-то образом ее теряет. Уж эти его старые страхи! «Мне не следует так поощрять ее в этих занятиях драматургией, – подумал он. – Так можно и потерять жену». Но потом он устыдился этих мыслей.
Февраль закончился преждевременной оттепелью. Снег растаял, чаще светило солнце. Однажды днем три мальчика из средней школы в бейсбольных униформах зашли и спросили Анни, не знает ли она, где тренер.
В тот вечер она сообщила Карлу, что, вероятно, прибыл новый тренер. Карл сказал, что будет чертовски трудно переправить все эти книги обратно к миссис Хэнсмон. «Интересно, удастся ли вернуть качалку в лавку старых вещей?» – подумала Анни.
– Странно, что нет никаких вестей от директора школы, – сказала она.
– Я увижусь с ним завтра. Мне нужно знать наверняка, потому что пора разведать насчет возвращения на работу в закусочной.
– Тебе будет жаль отсюда уезжать, Карл?
– Ты же знаешь, что жаль. Но я был к этому готов. Когда готов к чему-то, тогда легче.
В этом что-то есть, подумала она. Может быть, она должна попытаться подготовить его к новости о ребенке.
– Карл, предположим – просто предположим, – что однажды я говорю тебе: у меня будет ребенок. Что бы ты сказал первым делом?
– Я бы сказал: черт бы подрал эти аптеки со сниженными ценами! – Он ухмыльнулся.
К вечеру снова похолодало. Анни начала готовить ужин. Когда зазвонил телефон, она услышала на кухне, как Карл говорит:
– Как дела, мистер Лопин? Я собираюсь повидаться с вами завтра по поводу нового тренера.
Анни зашла в холодную жилую комнату и встала рядом с Карлом. Она слышала приглушенный голос директора, но не могла разобрать слова.
Карл долго слушал, затем сказал:
– Ну что же, это прекрасно, мистер Лопин. Просто чудесно! – Карл снова молча слушал, потом сказал: – Я буду рад, мистер Лопин. Мы, конечно, ценим это. – Снова послышался приглушенный голос мистера Лопина, затем Карл ответил: – Большое спасибо. До свидания, мистер Лопин. – Он повесил трубку и с радостной улыбкой повернулся к Анни: – Послушай, любимая! Нам не нужно переезжать. У нового тренера жена и трое детей, так что коттедж слишком мал для него. И мистер Лопин сказал, что мы можем здесь оставаться, сколько хотим! Конечно, мне придется выполнять немного больше работы: содержать поле в порядке, делать уборку в клубном здании и собирать билеты, когда будут матчи, и…
Сейчас, подумала Анни. Сейчас! Пора сказать ему и покончить с этим.
– Карл, у меня будет ребенок.
Он не понял:
– Конечно, я знаю, что ты хочешь ребенка. Но только давай не прямо сейчас. У нас еще есть время. Подождем до тех пор, когда у меня будет практика.
Фрэнси Нолан видит мир не таким, как другие, – она подмечает хорошее и плохое, знает, что жизнь полна несправедливости, но при этом полна добрых людей. Она каждый день ходит в библиотеку за новой книгой и читает ее, сидя на пожарном балконе в тени огромного дерева. И почти все считают ее странноватой. Семья Фрэнси живет в бедняцком районе Бруклина, и все соседи знают, что без драм у Ноланов не обходится. Отец, Джонни, невероятный красавец, сын ирландских эмигрантов, работает поющим официантом и часто выпивает, поэтому матери, Кэти, приходится работать за двоих, чтобы прокормить семью.
В детстве Маргарет Роуз Мур, девчушку, рожденную в семье ирландских эмигрантов в Бруклине, прозвали Милочкой Мэгги за ее непоседливый и веселый нрав. Но жизнь не пощадила Мэгги — в шестнадцать в двери постучалась беда, и ей пришлось бросить школу и целиком посвятить себя дому, отцу и новорожденному брату. Когда же наконец Мэгги встретила Клода, любовь всей своей жизни, он оказался совсем не из тех, с кем просто стать счастливой. Однако Милочка Мэгги всегда черпала силы в том, чтобы быть полезной другим, поэтому она, подобно стойкой тростинке на ветру, ни за что не сдастся под ударами судьбы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В 1929 году Кобаяси опубликовал повесть "Краболов", где описывает чудовищную эксплуатацию рабочих на плавучей крабоконсервной фабрике. Повесть эта интересна и тем, что в ней автор выразил своё отношение к Советскому Союзу. Наперекор японской официальной прессе повесть утверждала светлые идеи подлинного революционного интернационализма, дружбы между советским и японским народами. Первое издание "Краболова" было конфисковано, но буржуазные издатели знали, что повесть будет иметь громадный успех. Стремление к выгоде взяло на этот раз верх над классовыми интересами, им удалось добиться разрешения печатать повесть, и тираж "Краболова" за полгода достиг невиданной тогда для Японии цифры: двадцати тысяч экземпляров.
Саша Черный редко ставится в один ряд с главными русскими поэтами начала XX века. Некоторые знают его как сказочника и «детского поэта», кому-то, напротив, он представляется жестким и злым сатириком. В действительно в его поэзии звучит по-чеховски горькая нежность к человеку и себе, которой многим из нас так часто не хватает. Изысканный и грубый, лиричный и сатиричный, одновременно простой и непростой Саша Черный даже спустя сотню лет звучит свежо, остроумно и ярко.
В своем последнем завершенном романе «Взгляни на арлекинов!» (1974) великий художник обращается к теме таинственного влияния любви на искусство. С небывалым азартом и остроумием в этих «зеркальных мемуарах» Набоков совершает то, на что еще не отваживался ни один писатель: превращает собственную биографию в вымысел, бурлеск, арлекинаду, заставляя своего героя Вадима Вадимовича N. проделать нелегкий путь длиною в жизнь, чтобы на вершине ее обрести истинную любовь, реальность, искусство. Издание снабжено послесловием и подробными примечаниями переводчика, а также впервые публикуемыми по-русски письмами Веры и Владимира Набоковых об этом романе.
Альберт Бехтольд прожил вместе с Россией ее «минуты роковые»: начало Первой мировой войны, бурное время русской революции. Об этих годах (1913–1918) повествует автобиографический роман «Петр Иванович». Его главный герой Петер Ребман – alter ego самого писателя. Он посещает Киев, Пятигорск, Кисловодск, Брянск, Крым, долго живет в Москве. Роман предлагает редкую возможность взглянуть на известные всем события глазами непредвзятого очевидца, жадно познававшего Россию, по-своему пытавшегося разгадать ее исторические судьбы.
Э. М. Форстер (1879–1970) в своих романах и рассказах изображает эгоцентризм и антигуманизм высших классов английского общества на рубеже XIX–XX вв.Положительное начало Форстер искал в отрицании буржуазной цивилизации, в гармоническом соединении человека с природой.Содержание:• Куда боятся ступить ангелы• Рассказы— Небесный омнибус— Иное царство— Дорога из Колона— По ту сторону изгороди— Координация— Сирена— Вечное мгновение• Эссе— Заметки об английском характере— Вирджиния Вульф— Вольтер и Фридрих Великий— Проситель— Элиза в Египте— Аспекты романа.
Что делает нас такими, какие мы есть? Окружение? Но если оно тебе совсем не нравится, можно ли из него вырваться? Что для этого требуется? Чикаго, бедный иммигрантский район, конец ХХ века. Эсперанса стыдится дома на Манго-стрит, в котором живет со своей огромной шумной семьей, она мечтает скорее вырасти, сбежать из родного города и стать писательницей. Эсперанса наблюдает за соседями: их жизнь очень трудна, но они каким-то чудом умудряются быть счастливыми. Хотя в этом нет ничего странного, нищета – это ничто, если ты силен духом, не поддаешься грусти, стремишься к свободе и верен мечтам.