...А что будем делать после обеда? (сатирические рассказы о маленькой стране) - [13]

Благодаря такому тщательному планированию, церемония прошла гладко.

Премьер-министр со свитой прибыл в Зихин в 11 часов, вышел на отмеченном месте из своего автомобиля и на пути к правительственной трибуне был запрограммировано поцелован и обнят неизвестным человеком, причем ему бросилось в глаза, что незнакомец завершил объятия со словами "двадцать восемь — двадцать девять — вон!". Премьер-министр сердечно улыбнулся, несколько смутился и продолжил свой путь.

Только один человек не принимал участия в торжествах. Муник Рокотовски стоял в полном одиночестве позади всех и не мог сдержать слез. Пятьдесят лет назад они вместе работали на одной цитрусовой плантации. Это был его поцелуй.

Воспитание родителей

Взрослые израильтяне, то, рожденное в стране поколение не хотят иметь со своими изнеженными предками ничего общего, поскольку те уже неосмотрительно произвели их на свет. Когда израильские родители хотят похвалиться детьми, то говорят: "Нашей дочери уже четырнадцать лет, но она еще ни разу не дала нам ни одной оплеухи!".

Да, мы относимся к нашим детям, "сабрам", со слепым восхищением, идеализируем их, возносим их на пьедестал и взираем на них с блаженным восхищением. Но они, собственно, и не нуждаются ни в каком пьедестале, поскольку и так вырастают на голову выше нас. Конечно, наши любимые сабры иногда немного невежливы, грубы и жестоки, короче говоря, невыносимы, но что поделать. За последние две тысячи лет это первые дети с родным еврейским, и ради этого можно смириться с какой-то оплеухой.

Без орешков — никак

Обвиняемый стоит прямо перед судьей и ковыряет в носу. Этакий крутой парень с кудрявыми волосами, лихо зачесанными на лоб. Судья листает обвинительное заключение.

— Муса Цванцигер[16], — открывает он заседание суда, — согласно параграфа 2, абзац 4 Закона о защите общественного порядка вы обвиняетесь в оскорблении общественных нравов в кино. Признаете ли вы себя виновным?

— Дерьмо собачье, — отвечает Муса Цванцигер. — Еще чего!

Государственный обвинитель вызывает свидетелей. Пожилой гражданин, которому кошмар в кино еще видится воочию, дрожащим голосом дает показания для протокола:

— Я хотел посмотреть фильм-лауреат Ингмара Бергмана. Подсудимый сидел прямо передо мной. Посреди самого решающего эпизода, когда влюбленные клянутся друг другу посвятить свои жизни высоким человеческим идеалам, чтобы спасти своих детей, и слились в прощальном искреннем поцелуе, в этот возвышенный момент Муса заорал прямо посреди взволнованной публики:

— Трахни ее, тюфяк!

Коллективный шок в зале суда.

— Это так, подсудимый?

— Дерьмо собачье! У меня ж билет был, как у всех, так?

— Ваша честь, — подключается адвокат. — Я прошу позволить моему подзащитному грызть орешки, иначе он не может сконцентрироваться.

Подсудимому вручают пакетик, и он начинает выглядеть более адекватным ситуации. К слушаниям вызывают билетера.

— После выкрика подсудимого "трахни ее, тюфяк" я ощупью пробрался к его ряду и любезно попросил его о соблюдении приличия. Он же, напротив, предложил мне или, как он выразился, краснозадой обезьяне, не указывать, что он должен делать на этом сраном фильме, и продолжал орать и дальше. Тут мне стало совершенно ясно, что в данном вопиющем случае следует защитить общественный порядок и я вызвал полицию.

— Ну, — произносит судья, — и что же было потом?

— Да ничего. Полицейский придти отказался. Поскольку он на службе, сказал он, то не будет решать за нас проблемы и, в конце концов, не может же он один-единственный противостоять подсудимому.

Защита вызывает известного по средствам массовой информации психиатра в качестве компетентного специалиста. Тот поясняет:

— Г-н Муса Цванцигер — типичный представитель современного поколения, здоровый, крепкий юноша с тропическим темпераментом, чья естественная реакция в виде импульсивных выражений по поводу названного, с позволения сказать, фильма вполне естественна. Таким образом наша молодежь самовыражается — путем шовинистической откровенности, — вследствие чего обвиняемый совершенно не мог скрыть свою естественную реакцию на события фильма, каковая выражается в виде общеупотребимых в народе понятий, присущих только людям в наших краях. Безо всякого сомнения, тут мы имеем дело со знаменитым эффектом "трахни ее", который инстинктивно срабатывает, если на экране поцелуи длятся более трех секунд. 65 процентов городской молодежи страдает синдромом "трахни ее". Тут мы имеем дело с распространенным по всей стране и научно изученным феноменом, результатом эндогенно преувеличенного влечения, врожденного проницательного юмора и демонстрации интеллектуального превосходства, сопровождаемого сопутствующим, симптоматическим гласом жизни в виде гортанного или резкого крика.

Адвокат подсудимого просит слова.

— Я рассматриваю кинематографический выкрик моего подзащитного как реально ощущаемое требование нашей молодежи войти в культурную обойму сопредельных стран, — сказал он. — Вместе с тем, мой подзащитный решительно отвергает каждый пункт обвинения. Он как не был в кино, как не смотрел этот фильм, так и не выкрикивал "трахни ее", и, вообще, хотел бы попросить разрешения удалиться.