A Choriambic Progression - [35]

Ему не удалось найти зелье, способное решить проблему — по крайней мере среди тех, которые он смог бы приготовить сам. Зато он подобрал два довольно простых зелья (Алцедония, помогающее оставаться спокойным, и Инкумбус, чтобы легко сосредоточиться), которые, принятые одновременно, могли дать необходимый эффект. Гарри даже проверил дополнительно, сочетаются ли эти зелья друг с другом, не приводят ли к нежелательным побочным эффектам и не перечеркивают ли действие друг друга. Он вытащил из кармана смятый листок с нацарапанными в спешке записями и еще раз внимательно просмотрел их. Очень хорошо, что он навязался помогать Снейпу обустраивать лабораторию — теперь он по крайней мере имел представление о том, что где искать.

Стараясь двигаться как можно тише и быстрее, Гарри приступил к работе. Он начал с Алцедонии, потому что эту сыворотку нужно было дольше готовить. Один раз он чуть было не перепутал порядок добавления ингредиентов (от чего рецепт настоятельно советовал воздержаться, если, конечно, не было насущной необходимости в мощном слабительном), но в последний момент спохватился и сделал все правильно.

Когда бледно-лиловая жидкость начала закипать, Гарри уменьшил огонь под котлом, перевернул песочные часы нужного размера и начал разыскивать ингредиенты, необходимые для эликсира Инкумбус. Корень вивариума никак не желал попадаться на глаза, что чертовски раздражало Гарри — он же помнил, что видел этот корень, когда распаковывал оборудование — но наконец нашелся и корень (за баночкой белены), и можно было начинать.

Гарри работал очень внимательно и осторожно, жалея, что Снейп никогда не узнает (а лучше бы ему никогда об этом не узнать), что Гарри, если захочет, способен приготовить вполне приличное зелье совершенно самостоятельно. Все-таки мотивация — это сила.

Тут Гарри представил себе, как объясняет Снейпу, какая именно мотивация понадобилась ему, чтобы совершить такой скачок в зельеделии, и не смог удержаться от смущенной улыбки. Лучше уж не надо.

Через некоторое время оба зелья мирно булькали на медленном огне, а Гарри проверил часы, вымыл все, что использовал для работы, и расставил по местам ингредиенты. С этим он управился быстро, так что осталось только ждать (и ни в коем случае не заснуть при этом), поэтому мальчик устроился в кресле, но не облокотился на спинку, а остался сидеть с напряженной спиной, не сводя глаз с часов и машинально постукивая по ноге палочкой. Через некоторое время до него дошло, что он делает, и он заставил себя остановиться.

Он опять ощущал… то самое беспокойство. В течение дня, когда он читал и строил планы, ему случалось несколько раз стряхивать с себя странное оцепенение, когда буквы расплывались перед глазами, мысли разбегались, и ему приходило в голову, что если позволить себе немного… расслабиться, работать потом станет легче. Какая-то часть его сознания так и считала, что казалось забавным и слегка раздражало, но он отбрасывал подобные мысли так поспешно, что не успевал обдумать их всерьез. Он надеялся, что нехорошие мысли исчезнут сами собой, устыдившись собственной неуместности, но почему-то очень сомневался в таком исходе.

Он так и не уступил желанию расслабиться, продолжая с героическим упорством рыться в книгах — слишком многое было поставлено на карту, и это помогало не отвлекаться. Но сейчас все, что в его силах, было сделано, и оставалось набраться терпения и ждать, а Гарри отдавал себе отчет в том, что терпение и способность ждать — не самые сильные его стороны. Дело осложнялось тем, что сидел он в кресле Снейпа, и со всех сторон его окружали вещи Снейпа, и было очень легко представить себе Снейпа, расхаживающего по лаборатории, работающего с приборами, отмеряющего ингредиенты, измельчающего их, нюхающего, пробующего…

— Ну ладно, паршивец, — прошептал он, обращаясь к своему паху, — у тебя как всегда одно на уме. Но если я пообещаю чуть позже дать тебе то, что ты хочешь, ты оставишь меня в покое на эти пять минут?

Обещаний не последовало, что, впрочем, нисколько Гарри не удивило. Этой части тела и полагается быть упрямым ублюдком, легко поддающимся переменам настроения. Кстати, эта характеристика вполне подходила и Снейпу, только вот вряд ли профессору понравилось бы такое сравнение.

— Когда-нибудь ты испортишь мне жизнь, — упрекнул Гарри, и говорил он совершенно искренне, но потом устроился в кресле поудобнее, все-таки показывая этому грязному извращенцу дурной пример.

* * *

— Призма нужна в основном для концентрации, — объяснял Снейп. — В сущности, этот прибор способен "усиливать" магию — слабую до сильной, а сильную до поистине чудовищной. Понятия не имею, о чем, Мерлина ради, думал Альбус, вручая вам такой опасный прибор.

— А как эта штука работает? — спросил Гарри, который вертел призму в руках, любуясь ее сиянием. Он взглянул на Снейпа — теперь это было легко. Утром, перед тем как принять зелья, Гарри совершенно потерял голову, но сейчас все было хорошо. Просто прекрасно. Он был совершенно спокоен.

— Вы настраиваете призму под индивидуальные особенности вашего магического поля, когда произносите какое-либо заклинание, дотронувшись до прибора. После чего достаточно держать призму в руках. Физический контакт необходим. — Снейп развернулся, отошел к противоположной стене и прислонился к ней, скрестив руки на груди. — Можете попробовать настроить призму. Я буду наблюдать отсюда. Люблю, знаете ли, свои руки и ноги. Хотелось бы их сохранить.