A Choriambic Progression - [36]

Гарри пришло в голову, что они со Снейпом любят их одинаково, но сейчас эта мысль не обескураживала и не раздражала — она казалась забавной, и не более того. Он легко выбросил все из головы, достал палочку и произнес:

— Lumos.

Как только палочка засветилась, призма запылала розовато-красным светом, пульсирующим в такт биению его сердца. Гарри почувствовал, как нечто неизъяснимое окутывает его, будто плотный плащ. Это было спокойное теплое ощущение, кажущееся удивительно интимным. Оно поддерживало, придавало сил, обостряло чувства, помогало с необычной четкостью осознавать свои способности. Гарри чувствовал себя… неприступным.

— Интересно, — спокойно заметил он. — Мне это нравится.

-Еще бы, — сухо ответил Снейп, подходя ближе к Гарри — теперь между ними было около метра. — Призма дает дополнительную силу, не заставляя при этом обременять себя такими скучными вещами, как долгие тренировки, не говоря уже об ответственности за свои действия.

Гарри посмотрел на него.

— Как я понял, вы этого не одобряете?

— Леность — отвратительная черта, — протянул Снейп.

Гарри покачал головой.

— Я не ленивый.

В глазах у Снейпа что-то промелькнуло.

-Да? Тогда остается лишь предположить, что вы боитесь.

Гарри задумался.

— Бывает и боюсь. И даже часто. Но не сейчас.

Снейп нахмурился.

— Мистер Поттер, если вы готовы, не могли бы мы начать? А то вдруг, боже упаси, наши увлекательнейшие занятия затянутся и помешают эпохальной встрече со всеми умирающими от нетерпения вас поздравить.

Гарри услышал собственный смех — но как будто издалека, из соседней комнаты.

— Я готов. Начнем.

— Прекрасно.

Снейп достал палочку, пару секунд внимательно изучал Гарри, а потом выкрикнул:

— Legilimens!

Ничего не произошло. Разве что Гарри отметил, как элегантно Снейп взмахнул палочкой.

Профессор подошел на шаг ближе, прочистил горло и расправил плечи.

— Legilimens!

Ничего.

Снейп, нахмурясь, посмотрел на палочку. Он поднес ее к глазам, внимательно изучил, потом пробормотал несколько заклинаний. Палочка послушно произвела на свет струйку дыма, шелковую ленту и в завершение крупного королевского аспида, который успел проползти полпути к Гарри, прежде чем Снейп уничтожил его следующим заклинанием. Потом он резко повернулся к Гарри, и не успел мальчик среагировать, как раздалось очередное:

— LEGILIMENS!

Гарри даже не моргнул.

— Понятно, — холодно сказал Снейп, опуская палочку. — Мистер Поттер, положите призму.

Гарри пожал плечами.

— Но почему? Она вроде бы работает…

— О да, призма работает, причем очень хорошо, — перебил его Снейп, еле сдерживая раздражение. — Призма должна была помочь вам на первых порах сопротивляться проникновению в разум, а вы только что доказали, что в этом нет никакой необходимости. Сейчас она служит вам очень эффективным щитом. И если вы не хотите, чтобы без этой призмы вы были не более чем пустой побрякушкой, и не рассчитываете, что Волдеморт любезно подождет, пока вы разыщете прибор, прежде чем вторгнуться в ваше сознание — тогда нам лучше продолжить без него.

У Гарри ёкнуло сердце.

— Но…

— Поттер, я пообещал — и это не делает чести моему здравому смыслу, уверяю вас — научить вас эффективной защите. И я намерен выполнить обещание. Положите. Призму. На стол.

Гарри подчинился и сразу же почувствовал потерю — комната вдруг показалась слишком холодной, звуки — слишком громкими, но он по-прежнему оставался спокойным и собранным. И это вселяло надежду.

— А теперь, — сказал Снейп, — приготовьтесь. Legilimens!

Примерно так же, наверное, чувствовал бы себя человек, стоящий в океане, когда на него накатывает волна — его качает, но ступни все также твердо стоят на дне. Снейп опустил палочку и, с подозрением глядя на Гарри, начал закатывать рукава мантии. Гарри прочистил горло.

— Я много читал об Окклуменции, — объяснил он. — Знаете, чтобы… Я готовился.

Снейп негромко фыркнул.

-Я был бы потрясен, если бы это было мне хоть каплю интересно. — Он с мрачным и решительным видом в очередной раз направил палочку на Гарри. — Legilimens!

Гарри очень отчетливо чувствовал, как Снейп пробивается в его сознание, но не впускал его. Он сопротивлялся. Упорно сопротивлялся. Гарри рассчитывал, что Снейп сделает передышку и сменит тактику, но промахнулся: натиск становился все сильнее, пытаясь нащупать брешь в его обороне. В нем сочетались тонкая стратегия и грубая сила, и у Гарри все поплыло перед глазами, пол наклонился под каким-то странным углом, и чтобы удержаться на ногах, ему пришлось исполнить несколько отчаянных па — а это очень сложно, когда чужой разум обвивает его, словно лианы, коварно и настойчиво пробиваясь все ближе и ближе. Только ему удавалось отбросить в сторону одну, как ее место сразу занимали две других, заползая на него с разных сторон, и одновременно с этим тяжелая, грубая сила воли Снейпа упорно била в одну точку, прижимая его к земле, вызывая слабость и противную дрожь в ногах, и кажется, он сейчас не выдержит…

И тут вдруг Гарри стало ясно, что время пришло, и он собрался с силами. Со всеми своими силами. Он вдохнул — глубже, глубже, еще глубже, чувствуя, как энергия со свистом завихряется вокруг него — и толкнул...