95-16 - [35]
— Вперед шагом марш! — приказал он.
Когда они вошли в холл, Гюнтер проворно обыскал карманы журналиста.
— Ну, пушки у тебя нет! — сказал он и подтолкнул его к одной из дверей. — Сюда!
Шель дернул ручку. В комнате, видимо служившей библиотекой, никого не было. Вдоль высоких стен стояли застекленные, набитые книгами шкафы. Рассеянный свет не давал тени, равномерно освещая всю комнату. Посередине стоял низкий круглый стол, окруженный удобными креслами. Приблизившись к полкам, Шель пробежал взглядом по названиям книг: «Психология страха и жестокости», «Физиология нервной системы», «Реакция организма на боль, голод, испуг и гнев», «О природе страха» и тому подобные.
— Вы хотели меня видеть? — спросил, входя, Менке.
Шель обернулся. На докторе был длинный синий домашний халат, в котором он походил на волшебника из детской сказки.
— Хотел ли я — это вопрос особый. Но уж поскольку я сюда попал, мы можем поговорить, если только вас не смущает поздний час…
— Мне кажется, для вас это не имеет значения.
— Мне очень неприятно, если я разбудил вас. — Шель незаметно поглядел на ноги доктора: из-под халата выглядывали носы войлочных туфель. «Вот хитрюга! Ни о чем не забыл».
— Присаживайтесь, пожалуйста, — указал на одно из кресел Менке и, когда оба уселись, спросил: — Вы, очевидно, опять увлеклись какой-нибудь таинственной историей, от которой кровь стынет в жилах, не так ли? Чем я могу быть полезен?
Шеля поразило самообладание старика. Доктор безусловно принимал активное участие в событиях сегодняшнего вечера, в нападении и сожжении опасных документов, а теперь беседует с ним с таким пренебрежительным видом и напускным спокойствием, будто ни о чем и представления не имеет.
— Когда я был у вас в первый раз, я спрашивал, не упоминал ли Траубе о каких-то бумагах.
— Да. И я ответил тогда, что Траубе страдал галлюцинациями.
— Я помню ваш ответ. Однако бумаги, о которых шла речь, не были плодом больного воображения.
— Да что вы! Но какое это отношение имеет ко мне?
— Сегодня я случайно обнаружил чемодан с документами. При этом присутствовал Джонсон.
Менке прищурил глаза. Закинув ногу на ногу и не сводя глаз с журналиста, он сказал:
— Я слушаю вас с возрастающим интересом.
— Вы психиатр?
— Я доктор медицины, психиатрия в некотором роде мое увлечение.
— Найденные нами бумаги должны вас заинтересовать. В них содержатся описание и результаты необычных опытов.
— Вы хотите предложить мне купить этот… материал?
— А вы бы согласились?
— Возможно. Но прежде я должен увидеть товар.
— Вы не спрашиваете имени автора.
— Разве это так важно?
— Для вас — чрезвычайно! Брови доктора поползли вверх, — Для меня? Да объясните же, наконец, все толком — нетерпеливо воскликнул он.
— С удовольствием. Автором попавшего к нам в руки материала является доктор Бруно Шурике.
— Я где-то слышал эту фамилию,— немного подумав, произнес Менке.
— Концлагерь в Вольфсбруке, — подсказал Шель.
Доктор махнул рукой.
— Насколько я понимаю, вы ищете покупателя на материалы, описывающие эксперименты в области психологии, проведенные неким доктором Шурике. Однако я не могу понять, почему вы пришли с этим ко мне, да еще к тому же в двенадцать часов ночи.
Шель всем телом подался вперед.
— В комнате покойного Траубе я нашел два рецепта, написанных вашей рукой…
— Боже мой! Вы что, пьяны? При чем тут мои рецепты?
— Спокойно, доктор. Мы с Джонсоном убедились, что почерк на бумагах из концлагеря и на упомянутых рецептах один и тот же, и пришли к выводу, что доктор Менке и военный преступник Шурике — одно лицо.
Собеседники впились друг в друга взглядом, как фехтовальщики перед схваткой. В комнате воцарилась тревожная тишина. Наконец Менке ленивым движением погладил белую бороду и спокойно произнес:
— Все это вздор! Вы, может быть, скажете еще, что я наклеил фальшивые усы и нос и ношу парик? — повысил он голос.
— Это все, что вы можете сказать?
— О нет. Я не знаю, кто вы на самом деле и зачем сюда приехали, но, тем не менее, могу дать вам добрый совет: у нас в Германии каждый человек, как правило, занимается своими делами и не сует носа в чужие, которые его не касаются.
— Превосходная речь, доктор Менке. А может быть, мне следует называть вас Шурике? Палач Шурике? Убийца Шурике?
— Вы пытаетесь вывести меня из равновесия? — злобно рассмеялся доктор. — Не стоит трудиться. Зачем вы вообще ко мне пришли? Почему не обратились в полицию?
— Леон Траубе погиб при загадочных обстоятельствах. Перед смертью он обратился ко мне за помощью. Я приехал слишком поздно, чтобы предотвратить несчастье, но мне хватит времени отомстить за него, то есть принять участие в розысках его убийцы. Я уверен, что мой друг не совершал самоубийства. Полиция, разумеется, будет поставлена в известность.
— У вас нет никаких доказательств в подтверждение ваших басен.
— Я думаю, достаточно будет доказать, что Менке — тот самый пресловутый Людоед из Вольфсбрука.
— Доказать? Но чем? Каким образом?
«Он знает, что бумаги сожжены», — подумал Шель.
— Делом займутся компетентные лица. А уж в свидетелях недостатка не будет, — уклончиво ответил он.
Главная героиня книги молодая и амбициозная Жанна, концертный директор новой попсовой московской группы «Мэри». Дебютные выступления этой группы запланированы в одном из самых лучших концертных залов столицы, а по городу уже развешаны яркие баннеры: «Мэри» — скоро все офигеют!» И незадолго до концерта одну из участниц коллектива находят мертвой на крыше многоэтажки со всеми соответствующими ритуальному убийству атрибутами: дьявольской пентаграммой и странной запиской, текстом из Откровения Иоанна Богослова: «И я видел, что Агнец снял первую из семи печатей, и я услышал одно из четырех животных, говорящее как бы громовым голосом: иди и смотри…». За первым убийством следует второе, третье, четвертое… И ни у кого уже не остается сомнений, что в столице орудует новый серийный маньяк убийца, последователь одного из древних, поклоняющихся дьявольским силам, культов. И Жанна еще не знает, что во всей этой жуткой истории ей уготована совершенно особенная роль.
В 1987 году в результате перестроечного бардака на одном из стратегических аэродромов на территории Украины закопана неучтенная атомная бомба, которую считают потерянной. Наше время. Бывший штурман стратегической авиации по пьянке проговаривается про "неучтенку" не тому собеседнику. Информация немедленно распространяется в мире плаща и кинжала, бомбу для своих целей хотят использовать спецслужбы, политики и террористы... На пути у врагов становятся отставной украинский офицер и молодой агент ЦРУ, считающий себя героем романов Тома Клэнси.
История одного из самых жутких – и самых странных – серийных убийц XX века. Еще до ареста пресса прозвала его «Зверем из Биркеншоу». Питер Мануэль был обвинен в убийстве по крайней мере семи человек (вероятно, их было гораздо больше). Он стал одним из трех последних преступников в Шотландии, казненных через повешение.…Уильям Уотт, обвиняемый в убийстве всей своей семьи, стремится оправдаться – а заодно выяснить, кто же на самом деле сделал это. Только одному человеку известна правда. Его зовут Питер Мануэль, и он заявил, что знает, где находится пистолет, из которого расстреляли жену, дочь и свояченицу Уотта.
Чтобы поправить свои финансовые дела, моряк-любитель решает ограбить магазин мужа своей любовницы («Вальпараисо»). Героям известного автора детективов предстоят жестокие испытания, прежде чем справедливость восторжествует.
Раскрыть преступление — задача непростая, а если в нем замешана женщина, то распутать его чрезвычайно трудно. Таким оказалась история наследницы чудака-миллионера («Серебряный мул»).
Комиссар полиции Ван дер Вальк — человек обстоятельный. Если он берется за дело, от него не ускользнет ни одна, даже самая маленькая, деталь. Благодаря этому качеству он блестяще раскрывает убийство в супермаркете («Опасные красавицы») и выясняет правду о странных событиях в ювелирном магазине («На что способны блондинки»).