69 - [12]
Весна процветала: рынок был наполнен ранними узбекскими гранатами и зеленью, — и Левину совершенно не хотелось пить алкоголь. Хотелось есть телячью отбивную, забравшись под одеяло с теплой полуодетой женой в кружевном белье рядом, когда по телевизору идет что-то общеизвестное, и нас окружает вещизм в виде комфортабельных условии для жизни; и можно ощущать себя человеком общей массы, которая наслаждается чувством личной семейственности после трудового дня и обволакивается всем своим домом, словно мяг й пушистой шубой, в то время как на улице холод и мрак; и готова плюнуть во Вселенную, даже если плевок попадет в черную дыру — плевать!.. Я глуп, но я царь у себя в доме, в банальном кресле наблюдая свой любимый хрусталь! Все равно, что есть Лоллобриджид а, ибо когда я отваливаюсь от моей милой с чувством глубокого удовлетворения, мне не нужна даже Елена, и у Мефистофеля ничего бы не вышло, если бы он в этот самый момент захотел бы мне предложить райские кущи за душу. И философия сходит, как воды при рожд ении нового человека, и остается лишь кайф хризантем и дымящейся вырезки с кровью. И так приятно, что и сегодня будет программа «Время», так как, значит, ничего страшного не случилось, и еще крепче будет сон Марианны и любовь между ее родителями, которы долго не спят, беседуя о прочитанных книгах; и он любит свой утренний халат, а она — его, и поэтому на завтрак у них будут гамбургеры! Они купили мяса, маринованного чеснока и грецких орехов. Когда они пришли домой, дочка Марианна крепко спала, перестав изжать и приобретя трогательное выражение лица; родителей дома тоже не было; поэтому, поставив коляску в комнату, семейная пара пошла на кухню, чтобы делать вкусный обед и разговаривать о жизни. Она отвернулась к плите, перекаливая масло. Он встал и обнял ее сзади, поцеловав в затылок. Они упали на пол, расшнуровываясь и раздеваясь, и была между ними любовь, и масло стало черным на сковородке и шипело, словно недовольная бабушка при виде беспорядка.
53
День рождения у девушки Николая Ивановича. Митя Синявский спит в туалете. Какую-то даму лет сорока безуспешно насилуют на кухне. Дама вопит, оскорбленная неумелостью юнцов, которые никак не могут совершить то, что задумали, поскольку их это не возбужд ает. Девушка Николая Ивановича блюет.
Сладкую Энн лапают и тискают на полу три тощих человека, которые похожи на дебильных детей. Полуголая Энн кричит матерные слова и лезет к кому-то в штаны. В другой комнате Гномик делает десятый укол эфедрина. Юноша по прозвищу Козел лежит под эфедрино вой капельницей. Глаза его закрыты, он напоминает жертву эксгумации. Васильев снимает штаны и говорит грозно: "Ну, кто здесь настоящий мужчина?!" Влюбленные Аня и Таня тихо пьют чай, разговаривая о Вселенной. Девушка Николая Ивановича прекращает блевать, что-то кричит, все собираются и пьют ее здоровье. Сладкая Энн засыпает на полу под чьим-то мужским телом. Приближается рассвет.
54
— За мандустру! — сказал Мишка, и мы соединили бокалы с пивом, чокнулись и выпили.
55
Младший дипломат Фадеев сидит на кухне семейства Левиных и пьет черный кофе. Он сверкает получерными очками, он достает блестящую зажигалку, он говорит. Он только что из Швеции, он перенасыщен дешевой порнографией, которая бьется, словно современное и скусство, над попытками изобрести что-то новое. Прямо хоть третий половой орган выращивай или просверливай новые отверстия в теле, чтобы толстокожая буржуазная публика опять сфокусировала свое внимание на глянцевых изображениях извечных людских занятий! о мы пока еще не так зажрались, чтоб наплевательски относиться к тяжелому труду бодрых статистов, демонстрирующих неоднозначное искусство человекоделания, и хотя Толстой и застрелился бы, сочтя свою жизнь бесполезной, если б взглянул краем глаза на пропаг анду этой мерзости, у нас она все еще вызывает живой отклик и интерес.
— Ну, ладно, ребята, — сказал Фадеев и достал из своего портфеля именно такой журнал. — Смотрите, только никому ни слова! Сидеть в тюрьме за то, что смотрел, как кто-то незнакомый тебе трахается, или просто его задницу, или сиську — это, по-моему, выс шая глупость!
Левины начали осмотр журнала. Он спрашивал: «Все», а она говорила: "Сейчас… Все". И тогда он переворачивал страницу. Меж тем их совместный либидозный дух воспарял в какие-то мусульманские эмпиреи, повторяя увиденное глазами с небесной радостью и люб овью; казалось, нет пределов человеческой низости и единству помыслов, и стоит только кликнуть иное существо, как оно с радостью поможет тебе в общем приятном деле, предоставив для этого свою плоть бескорыстно и безбоязненно, как заслуженный донор, отдающ ий кровь по зову сердца нуждающемуся в ней больному! Казалось, что мир добр, и все люди — братья и сестры, и вместо того, чтобы драться и ссориться, они целуют и гладят друг друга, и истинно любят сами себя!
Журнал кончился. Что-то буркнув, Левины побежали в ванную, закрывшись на щеколду. Она уже закрыла глаза и даже не могла по-настоящему помочь ему раздеть себя. Левин путался в своих штанах, чертыхаясь; ее руки ощупывали его, как руки слепого в светлой комнате, ищущие выключатель; Левин мысленно перебирал все эти картинки, думая о том, что бы такое сделать сейчас; капал кран, и было очень неудобно, но они все же соединились, представляя себя на сцене или на кушетке, наполненной до отказа шебуршащими пар очками; но лишь фотография имеет вечную жизнь под солнцем — Левин же человеческий не вечен, и его восторг вместе с его попыткой полностью сублимировать свой мятежный дух в телесные радости краток и преходящ, "Вот и все…"- удивленно подумал Левин, и ему нестерпимо захотелось одеть пиджак и выпить стакан шампанского.
В сборнике представлены три новых произведения известного многим писателя Егора Радова: «Один день в раю», «Сны ленивца», «Дневник клона». Поклонники творчества автора и постмодернизма в целом найдут в этих текстах и иронию, и скрытые цитаты, и последовательно воплощаемые методы деконструкции с легким оттенком брутальности.Остальным, возможно, будет просто интересно.
«Змеесос» — самый известный роман Егора Радова. Был написан в 1989 году. В 1992 году был подпольно издан и имел широкий успех в литературных кругах. Был переведен и издан в Финляндии. Это философский фантастический роман, сюжет которого построен на возможности людей перевоплощаться и менять тела. Стиль Радова, ярко заявленный в последующих книгах, находится под сильным влиянием Достоевского и экспериментальной «наркотической» традиции. Поток сознания, внутренние монологи, полная условность персонажей и нарушение литературных конвенций — основные элементы ранней прозы Радова.Перед вами настоящий постмодернистский роман.
Собрание всех рассказов культового московского писателя Егора Радова (1962–2009), в том числе не публиковавшихся прежде. В книгу включены тексты, обнаруженные в бумажном архиве писателя, на электронных носителях, в отделе рукописных фондов Государственного Литературного музея, а также напечатанные в журналах «Птюч», «WAM» и газете «Еще». Отдельные рассказы переводились на французский, немецкий, словацкий, болгарский и финский языки. Именно короткие тексты принесли автору известность.
...Однажды Советская Депия распалась на составные части... В Якутии - одной из осколков Великой Империи - народы и партии борются друг с другом за власть и светлое будущее... В романе `Якутия` Егор Радов (автор таких произведений как `Змеесос`, `Я`, `Или Ад`, `Рассказы про все` и др.) выстраивает глобальную социально-философскую, фантасмагорию, виртуозно сочетая напряженную остросюжетность политического детектива с поэтической проникновенностью религиозных текстов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
Повесть «Пробел» (один из самых абстрактных, «белых» текстов Клода Луи-Комбе), по словам самого писателя, была во многом инспирирована чтением «Откровенных рассказов странника духовному своему отцу», повлекшим его определенный отход от языческих мифологем в сторону христианских, от гибельной для своего сына фигуры Magna Mater к странному симбиозу андрогинных упований и христианской веры. Белизна в «онтологическом триллере» «Пробел» (1980) оказывается отнюдь не бесцветным просветом в бытии, а рифмующимся с белизной неисписанной страницы пробелом, тем Событием par excellence, каковым становится лепра белизны, беспросветное, кромешное обесцвечивание, растворение самой структуры, самой фактуры бытия, расслоение амальгамы плоти и духа, единственно способное стать подложкой, ложем для зачатия нового тела: Текста, в свою очередь пытающегося связать без зазора, каковой неминуемо оборачивается зиянием, слово и существование, жизнь и письмо.
![В долине смертной тени [Эпидемия]](/storage/book-covers/20/20b59336dc28de47dc7a206b6ad9ee6ea45788bb.jpg)
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Журналист, креативный директор сервиса Xsolla и бывший автор Game.EXE и «Афиши» Андрей Подшибякин и его вторая книга «Игрожур. Великий русский роман про игры» – прямое продолжение первых глав истории, изначально публиковавшихся в «ЖЖ» и в российском PC Gamer, где он был главным редактором. Главный герой «Игрожура» – старшеклассник Юра Черепанов, который переезжает из сибирского городка в Москву, чтобы работать в своём любимом журнале «Мания страны навигаторов». Постепенно герой знакомится с реалиями редакции и понимает, что в издании всё устроено совсем не так, как ему казалось. Содержит нецензурную брань.