52 упрямые женщины. Ученые, которые изменили мир - [37]

Последствия прорывного эксперимента их команды проявлялись несколько десятилетий. С 1982 по 1984 г. Макларен состояла в Комитете, возглавляемом Хелен Уорнок, – группе, занимавшейся выработкой первого комплекса основных положений об искусственном оплодотворении с целью создания человеческих эмбрионов. Энн была единственной участницей с соответствующими знаниями, и ее объяснения научной стороны вопроса – отличавшиеся «непревзойденной ясностью»[158] – способствовали успеху отчета. Руководящие принципы, созданию которых она способствовала, стали стандартом и моделью для других стран. Макларен не только доказала, что искусственное оплодотворение возможно, но и годы спустя обеспечила безопасность этого метода и внедрила его в мир с соблюдением этических норм.

Макларен получила и дальнейшее признание: она была удостоена женского аналога рыцарского звания. В 1993 г. ей был присвоен титул дамы-командора.

Линн Маргулис 1938–2011 биолог

В начале 1990-х гг. биолог Линн Маргулис оказалась на званом обеде, где присутствовало немало столь же заслуженных ученых. Маргулис рано стала известной, предложив непопулярную теорию о происхождении эукариотических клеток. Обед проходил вскоре после публикации разгромной критики ее работы авторства другого видного биолога, оказавшегося в числе гостей. Маргулис напрямую обратилась к своему оппоненту, опровергая всю его аргументацию по пунктам и увлеченно нанося ответные удары. Скоро она загнала его в угол. Физик-теоретик Ли Смолин, поклонник работы Маргулис, позже сказал, что с таким блеском мог бы рассуждать Аристотель, если бы ему пришло в голову отстаивать гелиоцентрическую систему мира на римских застольях: «Я наблюдал в ней ту же уверенность в своем видении в сочетании с нетерпимостью к людям, не способным мыслить так же открыто или широко и предпочитающим вместо этого понимать новые идеи превратно»[159].

Линн с самого детства гордилась способностью заглядывать за рамки общеизвестного. К требованиям учителей и их аргументации – Потому что я так сказал! – она относилась скептически и часто предпочитала быть наказанной, но не корпеть над скучным заданием. Из скептического ребенка в прозорливого ученого ее превратило знакомство с экспериментальным методом и возможность увидеть мир.

В интервью в Ратгерском университете в 2004 г. Маргулис вспоминала: «Наука была способом получать знания о мире эмпирических свидетельств. Прежде я в жизни такого не видела»[160]. Линн поняла, что ей не нужны учебники или преподаватели, фильтрующие для нее информацию, она может искать ответы в самом мире. Этим она и занялась. Маргулис наблюдала, как муравьи колоннами движутся между стеблями травы, чтобы узнать, как они себя ведут: «Я просто чувствовала, что обратиться к природе – это правильно. Всегда чувствовала»[161]. В старших классах Линн училась в школе-лаборатории Дьюи при Чикагском университете, где ее поощряли читать работы Исаака Ньютона и Грегора Менделя вместо конспективных изложений в учебниках. Позднее она вспоминала: «Сидеть на уроках было не обязательно. Потому-то я туда и пошла»[162].

Маргулис стала бакалавром Чикагского университета в восемнадцать лет и всего через несколько лет получила степень доктора философии в области генетики в Калифорнийском университете в Беркли. В 1966 г. она заняла должность преподавателя биологии Бостонского университета. Там и начали оформляться ее смелые идеи. Маргулис давно интересовалась митохондриями – образованиями в так называемых эукариотических клетках, то есть клетках, имеющих ядро. Она считала, что органеллы в форме сосисок, игравшие в клетке роль электростанции, очень похожи на бактерию. Линн не первой заметила это сходство; другие ученые писали о нем до нее и подвергались насмешкам. Их неудача не остановила Маргулис, решившую создать более убедительную теорию.

Давным-давно она выдвинула предположение, что некая бактерия поглотила другую самостоятельную бактерию, которая, однако, не исчезла в ней. Произошло нечто удивительное: две бактерии заключили союз. Вместе они получили выигрыши в скорости и аппетите. Потомки бактерии-партнера стали хлоропластами клеток растений и митохондриями клеток животных. Именно совместными действиями бактериальных клеток объясняется то, что животные начали дышать кислородом, а растения смогли преобразовывать солнечный свет в энергию.

Маргулис всего два года назад получила докторскую степень и была еще «зеленым ученым», когда подала статью об этом процессе на публикацию. Ее интересы резко отличались от принятых эволюционных теорий того времени, делавших акцент на конкуренции, а не кооперации как главной движущей силе эволюции. Если практически все остальные ученые ограничивались изучением фоссилий, Маргулис считала, что, обращаясь к нашим древнейшим клеткам и микроорганизмам[163], можно получить более точный исторический взгляд на развитие жизни на Земле.

Пятнадцать научных журналов отвергли ее статью, наконец принятую в 1967 г. в Journal of Theoretical Biology. Хотя работа Маргулис стала известной, ее идеи были крайне непопулярны в научном сообществе, иногда вызывая даже враждебность. Однако она не отступила, наоборот, пошла дальше, написав на основе статьи книгу «Происхождение эукариотических клеток» (The Origin of Eukariotic Cells), изданную в 1970 г. По словам американского философа Дэниела Деннета, которые приводятся в книге Джона Брокмана «Третья культура: За рамками научной революции» (The Third Culture: Beyond the Scientific Revolution, 1995), «над ней глумились, ее высмеивали»