52 способа написать бестселлер. Как стать известным писателем - [18]
• Близость: наделите персонаж хорошо знакомыми зрителю поведенческими особенностями (он прожигает рубашку утюгом, теряет ключи и т. п.). Это поможет зрителям отождествить себя с персонажем.
• Восхищение: если персонаж вызывает у публики восхищение (не обязательно своими положительными чертами), они будут смотреть фильм.
• Сила: она завораживает нас – наделите героя силой, и аудитория придет в восторг.
Авторитетная идея
«Люди ходят в кино, чтобы увидеть себя на экране».
Майкл Кейн,
британский актер
21
Играем в бога
Каждое произведение должно иметь перспективу. Это заинтересовывает зрителя, вызывает у него ощущение причастности к происходящему.
Избранная вами перспектива очень важна. Это окно в ваш литературный мир, и, если оно указывает неверное направление, никто не захочет смотреть в него.
Начнем со священной перспективы: это точка зрения бога. Вот одно из больших преимуществ писателя: вы можете создать свой собственный мир и наделить себя абсолютной властью над этим миром. Если повествование ведется от третьего лица, рассказчик может находиться где угодно, все видеть, проникать в глубины разума любого из персонажей и извлекать на свет их самые сокровенные мысли. Как сотрудник гигантской лаборатории, рассказчик выбирает наиболее яркие детали из жизни своих подопытных и изучает их под микроскопом. Хотите увидеть прекрасный образчик божественной точки зрения? Перечитайте Диккенса.
Есть идея!
Выберите любой отрывок из уже написанного вами текста (не обязательно большой, около 200–500 слов) или напишите короткий рассказ, в котором будут задействованы несколько ваших персонажей. Затем перепишите рассказ, используя другую перспективу, потом еще одну и т. д. Определите, какая перспектива лучше других передает то, что вы хотите сказать, и вызовет наибольший интерес к вашим персонажам.
Но не увлекайтесь, ваше всемогущество! Самый существенный недостаток всеведущего третьего лица состоит в том, что ему нет места в описываемом им мире. Вы можете яркими красками описывать пейзаж, бродить из дома в дом, подобно призраку, и при этом утратить перспективу, забыв о персонажах. Точно так же рассказчик, столкнувшись с огромным миром, испытывает настоящие муки, пытаясь решить, что представляет интерес для читателя, а что можно и опустить. Вы словно ребенок в кондитерской – не знаете, за что схватиться.
А вот
и другие
идеи
Прочтите о других формах перспективы из идей 22, 23 и 24. Узнайте о том, как не позволить вашему сюжету выйти из-под контроля в идее 34 «Победить любой ценой».
На заре романа авторы часто предпочитали вести рассказ от третьего лица, поскольку это позволяло им высказывать свое мнение всякий раз, когда они считали это необходимым. Этот поучающий, докучливый стиль иногда срабатывает – взять хотя бы произведения Джейн Остин. Но присутствие третьего лица, которое высказывает свое мнение по любому поводу, может вызывать скуку. В некоторых текстах эрудированные комментарии могут быть к месту, но не учите людей, как им следует читать ваше произведение. Лучше выбрать более тонкий подход и мягко направлять читателей. Разумное повествование и точные характеристики помогут подтолкнуть их в правильном направлении, но не командуйте читателями.
Прекрасный способ добиться желаемого эффекта – снабдить рассказчика (третье лицо) ироническим взглядом на происходящее. Да, ирония не всем по душе, но это отличный метод для неявного включения в текст вашего мнения и юмора. Но следует помнить о том, что лучшая ирония – скрытая, не выраженная прямо. Если вы будете объяснять, в чем заключается ирония, она перестанет быть умной и станет скучной.
Авторитетная идея
«Выбор позиции, с которой рассказывается история, – пожалуй, важнейшее из решений, которое должен принять писатель, ибо оно оказывает глубокое влияние на то, как читатель реагирует, эмоционально и морально, на персонажей и их действия».
Дэвид Лодж,
английский писатель
Вкратце говоря, ирония возникает там, где есть расхождение между тем, что принимает за истину персонаж или рассказчик, и реальной истиной. Это можно выразить через диалог: «Я никогда не съедаю в обед больше одного блюда», – гордо сказала она, очистив третью тарелку»; при помощи утверждений: «Она уверенно ступила в аллею. Никто не станет нападать на хрупкую пожилую даму, подумала она, особенно в центре города»; через ожидания и результаты: «Саддам рассмеялся про себя – американцы никогда не ступят на землю Ирака»; или через внешний облик и реальность: «Он шагнул вперед. Старый веревочный мост выглядел абсолютно безопасным». Это довольно глупые примеры, но они показывают, как можно использовать иронию, чтобы добиться желаемого эффекта окольным путем.
22
Вариации на тему
Только то, что вы хотите вести рассказ от третьего лица, не означает, что он/она/оно всеведуще.
Итак, вы хотите использовать третье лицо, но не хотите играть роль бога – в конце концов, всезнайки такие зануды!
Вы хотите провести грань между рассказчиком и главным героем. Вы хотите рассказывать историю со своей личной точки зрения, но вы также хотите выглядывать из-за спин своих персонажей, чтобы видеть, что творится впереди. Что ж, вы наверняка будете удивлены, узнав, что сможете сделать и то и другое при помощи ограниченного третьего лица.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ БЕСТСЕЛЛЕР. БЕСТСЕЛЛЕР AMAZON № 1. Они должны были разносить газеты с новостями. Но вместо этого сами оказались в заголовках новостей… В тот день в Норидже разразилась жуткая гроза. Идеальный день для маньяка… Одиннадцатилетняя Мэйси должна была развозить газеты на своем велике. Лило, конечно, как из ведра, но хозяин платит три фунта в час… хорошие деньги для маленькой девочки. Поэтому Мэйси надела дождевик, взяла сумку с газетами и помчалась сквозь ливень по давно знакомому маршруту. Вот только в темном подъезде ее уже ждали… За два дня пропали уже две «газетные девочки».
Сюжет новой книги известного критика и литературоведа Станислава Рассадина трактует «связь» государства и советских/русских писателей (его любимцев и пасынков) как неразрешимую интригующую коллизию.Автору удается показать небывалое напряжение советской истории, сказавшееся как на творчестве писателей, так и на их судьбах.В книге анализируются многие произведения, приводятся биографические подробности. Издание снабжено библиографическими ссылками и подробным указателем имен.Рекомендуется не только интересующимся историей отечественной литературы, но и изучающим ее.
Издательство «Скифия» в серии «LitteraTerra» представляет сборник статей доктора филологических наук, профессора И. Л. Альми. Автор детально анализирует произведения русской классической литературы в свете понятия «внутренний строй художественного произведения», теоретически обоснованного в докторской диссертации и доступно изложенного во вступительной статье.Деление на разделы соответствует жанрам произведений. Легкий стиль изложения и глубина проникновения в смысловую ткань произведений позволяют рекомендовать эту книгу широкому кругу читателей: от интересующихся историей русской культуры и литературы до специалистов в этих областях.Все статьи в широкой печати публикуются впервые.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».