50 и один шаг назад - [77]

— Она влюблена в него и проводит с ним всё время, а мы получаем. Мой папа сказал, что твоему прислали эти фото, и он с ними в субботу приехал к нам. Они оба поехали к Марку, выломали дверь и… ну продолжение предполагаю, ты знаешь. Брат так кричал…ругался с отцом, а потом уехал. И теперь даже не отвечает, — печально вздыхает Амалия.

— Я убью Люка, серьёзно убью. Мало того, что он следит за мной, так ещё и вбил себе в голову, что я встречаюсь с Холдом. Просто убью, — шиплю я, готовая встать, но девушки с двух сторон опускают меня обратно на стул.

— Следит?

— Холд? Он же гей!

Одновременно говорят они, а я кривлюсь, понимая, что ложь всё же плохая штука.

— Кто гей? — Удивляется Сара.

— Ну тот… Николас Холд, как и Вуд. Они же вместе, так Мишель сказала, — отвечает Амалия.

Подруга хрюкает от смеха, а затем уже открыто смеётся, стуча ладонью по столу. Я только наблюдаю за этим, пока Ами хмурится, и по её выражению лица я вижу, что готова врезать Саре.

— Да, Холд гей, как и Вуд, — подаю голос, а Сара ещё громче смеётся, краснея от своего веселья. Я пихаю её под столом, но она даже успокоиться не может.

— Сейчас пары, поэтому я пойду, а вы тут… она больная, Мишель, реально больная, — бросает обиженно Амалия и встаёт, выходя из столовой.

— Дура, — ударяю её по плечу, и Сара поднимает голову.

— И на хрен ты это сказала? Что между вами? — Интересуется она.

— Ничего, просто вырвалось. Я была зла на Ника… Николаса за то, что он устроил в ресторане, вот и решила так сказать. Всё допрос закончен, с отцом я разберусь, — пожимаю плечами, но жажда крови Люка ещё не остыла во мне.

— Миша, Миша, будь осторожна. Мне, вообще, показалось, что твой отец с катушек слетел.

— Есть такое, но ничего… знаешь, я готова противостоять ему. Просто достало его отношение ко мне, как к товару. Поэтому справлюсь, я уверена, — заверяю её и показываю головой на выход.

Сара закатывает глаза, что-то бурча себе под нос, но встаёт и хватает меня за руку. Оставшиеся занятия, как и наш доклад, тянутся неимоверно долго, а я хочу поскорее окончить этот день. Я знаю… подсознательно понимаю, что не могу надоедать Нику со своей зависимостью. Это только оттолкнёт его, поэтому скрепя сердцем, я еду домой.

Зайдя в апартаменты, я бросаю сумку и пальто на тумбу, проходя в гостиную.

— Лидия, а где все? — Удивляюсь, входя в столовую, где домработница уже ставит для меня ужин.

— Твоя мама и Тейра поехали к её подруге немного развлечься. Мистер Пейн ещё на работе, заехал домой на час и тут же ушёл. Он злой, Мишель, боюсь, что из-за тебя, — хмуро отвечает она.

— Да и пошёл он, — фыркая, принимаюсь за еду.

Возвращаюсь сюда, словно в тюрьму, которая давит на меня, заковывает цепями, и мне дышать становится сложнее. Когда родной дом стал таким далёким и холодным?

Вздохнув, отодвигаю тарелку, бросая Лидии, что ушла заниматься. Поднявшись к себе, первым делом иду в душ, чтобы хоть как-то убить время, ведь учёба сейчас точно не полезет в голову. А вот расслабить мышцы и смыть с себя этот день — лучшее лекарство. Переодевшись в шорты, топик, я забираюсь в постель, вспоминая, что оставила сумку внизу. Недовольно я шлёпаю босыми ногами обратно, как холодный голос отца, раздавшийся сбоку, останавливает меня, хотя мне хочется просто проигнорировать его.

— Мишель, нам нужно поговорить.

— Есть о чём?

— Есть, быстро иди сюда, — рычит он, хватая меня за руку и заталкивая в гостиную.

— Мне больно! — Возмущаюсь я, вырывая руку и зло смотря на него.

— Больно, значит? — Усмехается он. — А мне не было больно, когда я нашёл вот это.

Он бросает мне в лицо разорванные листы, а затем в меня летит книга, ударяя в грудь. Мой взгляд опускается на пол, где я вижу почерк Ника и то самое издание по психологии, с которого началось моё внедрение в мир Ника.

— Что ты сделал? С ума сошёл? Ты порвал всё! Ты что, рылся в моей комнате?! — Крича, падаю на колени и поднимаю эти крупицы, которые были для меня одним из важнейших моментов моей любви. Но они уничтожены, искромсаны и растеряли всю свою силу.

— Ты предала меня! Предала! — Вторит он мне, рывком поднимая меня ноги за локоть.

— В чём я предала тебя?!

— Это его инициалы. Н. Х. Николас Холд! Его почерк! Ты спишь с этим ублюдком! Я не думал, что моя дочь станет шлюхой! А как же ты возмущалась, когда я хотел тебе лучшей жизни! А связалась с ним! С этим отребьем! Он пользуется тобой, ставя мне палки в колёса, смеясь над твоими куриными мозгами! И после этого ты мне дочь? Никакая ты мне не дочь!

— Мужчин, с такими инициалами полно в нашем городе, к твоему сведению. И ты мне тоже не отец, раз позволяешь себе копаться в моих вещах, платить Люку за слежку. Куда ты скатился? Почему так ненавидишь его? За что? — С отвращением я смотрю в глаза, так похожие на мои и от этого ещё больнее внутри.

— Я не платил никому! Почему ненавижу? А потому что он связан с криминалом, он нищий, отвратительный тип, который снимает шлюх, ворует и унижает таких, как мы. Он смеётся нам в лицо, заставляя всё наше общество менять мнение, принимать его среди нас. И тебя снял, как девку, а потом он предоставит всем вашу связь, как моё падение! Моё! Неужели ты настолько тупая? Он хоть платит тебе за услуги или ты как идиотка трахаешься с ним там, где он скажет и совершенно бесплатно, как честная проститутка? Подстилка, которой ты так возмущалась стать. Вот кто ты в моих глазах теперь! Ты противна, мне хочется придушить тебя собственными руками!