20 философов за 90 минут (каждый) - [15]

Когда после окончания войны стало возмож­ным продолжать образование обычным путем, Деррида уже превратился в непослушного учени­ка, которого интересовал лишь футбол. Он меч­тал стать профессиональным футболистом. Это была не такая уж мещанская мечта, как может показаться на первый взгляд. Всего десять ле;г назад Камю играл за футбольную команду « Гон­щики Алжира». В этот период Деррида случайно услышал по радио передачу о Камю и заинтере­совался философией. Идеалом Дерриды быт мыс-лящий человек действия.

Никто бы не посмел усомниться в способно­стях Дерриды, несмотря на его юношеский бунт. В 19 лет его отправили в Париж для подготовки к поступлению в Ecole Normale Superieure, самое престижное высшее учебное заведение Франции. Однако после солнечного Алжира одинокая жизнь в холодном унылом Париже оказалась се­рьезным испытанием для юноши. Деррида увлек­ся нигилистическим экзистенциализмом Сартра,

14

в ту пору весьма популярным в студенческих кафе на Левом берегу Сены. Сартр утверждал, что «су­ществование предшествует сущности». Он заяв­лял, что не существует такой вещи, как челове­ческая природа. Наша личность и наша жизнь не являются данностью — мы творим и то и другое посредством своих поступков. Те выборы, кото­рые мы совершаем в нашей жизни, делают нас теми, кто мы есть.

В итоге предэкзаменационный стресс, общая дезориентация и наркотики (амфетамины и снот­ворные) привели к тому, что после первого экза­мена у Дерриды случился небольшой нервный срыв и он бросил учебу. Он поступил в Ecole Normale Superieure со второй попытки, в 1952 году, где и изучал философию в течение последующих пяти лет. В этот период Деррида приступил квни-мательному чтению двух мыслителей, которые больше всех повлияли на Сартра, — немецких философов Хайдеггера и Гуссерля. Эти мыслите­ли начала XX века сыграли решающую роль в со­здании и развитии феноменологии, «философии сознания». Согласно феноменологии, основы нашего сознания находятся по ту сторону рацио-

15

нальных суждений и научных доказательств. По­знать сознание можно лишь интуитивно. Только с помощью интуиции возможно пробиться к ос­новным вопросам бытия, к самой экзистенции. Следовательно, основы всего нашего знания на­ходятся за пределами разума, познаем мы не че­рез разум, а через восприятие.

В 1954 году разразилась война между Фран­цией и Алжиром, арабское и берберское населе­ние которого потребовало независимости. Дерри­да поддерживал борьбу за независимость, но в 1957-м после окончания учебы был призван в ряды французской армии в Алжире. Тогда он вызвался работать учителем и получил место в школе для детей французских и алжирских солдат, воюющих за Францию. Несмотря на известия о жестокостях, чинимых обеими сторонами, Дерриду не оставля­ла надежда на возможность мирного сосущество­вания европейского и арабского населения в не­зависимом Алжире. Семья Дерриды уже на протя­жении пяти поколений жила в Алжире, ее члены' считали себя скорее алжирцами, нежели францу­зами. В 1960 году Деррида вернулся во Францию и занял, пост преподавателя философии и логики в

16

Сорбонне, части Парижского университета. К это­му времени Деррида успел жениться на Маргерит Окутурье, с которой вместе учился в Ecole Normale Superieure. Вдвоем они съездили в Алжир, а по воз­вращении Деррида пережил серьезный приступ депрессии. Война закончилась в 1962 году, Алжир получил независимость, европейское население в массовом порядке покидало страну. Так разбилась заветная надежда Дерриды стать гражданином не­зависимого Алжира. Отныне его нередко будет мучить чувство, которое он сам называл «носталь-жирия». Но 1962 год можно также считать годом рождения Дерриды как независимого философа: он опубликовал свою первую серьезную работу — перевел «Происхождение геометрии» Гуссерля, снабдив перевод своим введением, по сравнению с которым небольшой по объему труд Гуссерля по­чти потерялся в книге.

Гуссерль, математик по образованию, быстро увидел слабое место феноменологии, основываю­щей всякое знание на интуиции или на непосред­ственности индивидуального восприятия. Если основы всякого знания находятся за пределами разума и науки, как тогда определить истинность

17

знания, не основанного на твоей личной интуи­ции? Отсюда следовало, что любое математичес­кое и научное знание является относительным. Тогда и положения типа 2 + 2 = 4 не являются не­зыблемыми, это просто результаты чьего-то инту­итивного познания мира. Ау кого-нибудь другого интуиция сработает по-другому, значит, нет ника­ких оснований отвергать и другие гипотезы.

Гуссерль попытался вывести философию из, этого затруднительного положения, которое угро­жал о уничтожить любую возможность объективно-. го познания. В качестве образца для всякого мате-; магического и научного знания он взял геометриюь как наиболее точную его форму. Если удастся вы-, яснить, что наше знание о геометрии не является относительным, тогда мы сможем быть уверенны-ми в истинности любого подобного знания.

Согласно Гуссерлю, геометрия должна иметь-цсторическое происхождение. Она возникла как первоначальный интуитивный импульс некоего> реально существовавшего человека. Однажды в доисторическое время какой-то индивидуум ин­туитивно пришел к пониманию существования. прямой линии, расстояния, и может быть даже.