20 000 километров по Индии - [84]

С утра 14 февраля собираемся в обратную дорогу в Калькутту. Наш последний визит — на знаменитый Бурра-Базар в самом центре города. С интересом ходим по торговым рядам — базар очень «деловой»: продаются разные овощи — редиска, огурцы длиной в полметра, картофель, репчатый и зеленый лук, какие-то неведомые нам растения, горки мандаринов, — висят гирляндами ананасы. Ананасов особенно много. А вот наконец ряды, где торгуют кустарными изделиями. Искусно сплетенные из расщепленного бамбука конусовидные корзины для груза любого размера — от огромных, метра полтора высотой, до небольших, всего в полметра, предназначенных для детей. Вот грубые корзинки с лямками для переноски свиней, вот корзинки для овощей, а вот и плоские корзины-зонтики, годящиеся одинаково для сбора фруктов или для защиты От проливного дождя. А в следующем торговом ряду разложены прямо на земле луки разных размеров, стрелы для охоты на птиц и зверей, самодельные ножи. Во время своих экскурсий мы ни разу не встречали охотничьих племен, но здесь видим, что эта продукция пользуется большим спросом. Луки сделаны с удивительным мастерством. Из ствола бамбука изготовляется сам лук, а из тонких и очень крепких волокон наружного слоя бамбука делается тетива. Стрелы — из тонких шлифованных побегов бамбука, с острыми коваными наконечниками из железа, с ярким оперением. К сожалению, мы попали не в самый, что называется, базарный день. Оказывается, у племени кхаси, населяющего окрестности Шиллонга, неделя состоит из восьми дней и в каждый из дней недели в одном из поселков проходит базар. В Шиллонге базар собирается каждый день, но особенно большим бывает раз в 8 дней, в «свою» очередь.

Сборы коротки: за время путешествия каждая вещь в чемодане и рюкзаке хорошо «выучила» свое место. Сердечное прощание, крутые повороты по дороге в Гаухати, перелет уже в темноте через Пакистан в Калькутту.

Утром покидаем Калькутту опять в сплошном тумане. Машины еле ползли по улицам, фары встречных автомобилей казались тусклыми желтыми монетами. В воздухе висела липкая сырость, которую никак нельзя было стереть с одежды, с лица и рук. Знакомый нам аэропорт Дум Дум был битком набит отлетающими и транзитными пассажирами. Летного поля вообще не было видно. Рассвет ничего не изменил, только мгла из черной стала мутно-белой. Выйдя из холла в сторону летного поля, можно было увидеть смутное очертание хвоста какого-то самолета, но дальше все было окутано молочной пеленой. Только к 9 утра туман рассеялся настолько, что самолет стал виден весь целиком. Это оказалась «каравелла», на которой нам предстояло лететь в Дели. Вскоре мы сидели в удобных креслах, и «каравелла», пробежав лишь до середины поля, круто ушла вверх, пробила облачность и понеслась на запад. Справа, в ясной дали белеют громады Гималаев, хорошо видные отсюда с расстояния в несколько сотен километров. Через два часа под нами снова мелькнул ярко-синий купол пакистанского посольства, а спустя несколько минут приземляемся в делийском аэропорту Палам.

ГЛАВА XII ДЕХРА-ДУН — ДЖОДХПУР — ДЕЛИ

Цели — Дехра-Дун — Деревянная библиотека — На слоне по заповедникам — У священного Ганга — Перелет в Джодхпур — Пантеон богов и героев — Битва с лангурами — Индия — страна пустынь — «Святой» — Жизнь в пустыне — До свидания, страна друзей!

21 февраля утром выезжаем из Дели на поезде, идущем в Дехра-Дун, на север страны, в предгорья Гималаев. Чем дальше от Дели на север, тем больше посадок сахарного тростника. Сейчас кончается сезон уборки — десятки тяжело груженных подвод медленно ползут к приемным пунктам, которые расположены у железнодорожных станций. Здесь они выстраиваются в длинные очереди. У ребятишек во рту кусочки очищенных стеблей тростника. Впрочем, на станциях видим не только ребятишек. Откуда-то здесь же появляются огромные стаи макак. С восторгом наблюдаем, как несколько макак прыгают с железнодорожного моста прямо на крыши вагонов нашего поезда, деловито их обследуют и как ни в чем не бывало спокойно возвращаются на фермы моста.

Уже к вечеру местность начинает меняться. Кругом насколько хватает глаз потянулись пологие предгорья, покрытые лесами. Подъезжаем к Сиваликским горам, невысокой грядой тянущимся параллельно Гималайским хребтам. Мы в Кумаоне, хорошо известном нашему читателю по великолепным книгам Джима Корбета[40]. Оказывается, один из крупнейших в Индии национальных парков (заповедников), расположенный как раз в этой части страны, носит имя Корбета, прославившего природу и людей этого края.

В Дехра-Дун («дун» — межгорная впадина) мы прибыли затемно и через несколько минут оказались в небольшой уютной гостинице под названием «Белый дом». В большом полукруглом холле сидел отставной английский полковник и с лупой в руках изучал дневные газеты. Оказалось, что он единственный и постоянный житель гостиницы. Через сотню метров от гостиницы — небольшое здание региональной станции Индийской зоологической службы, напротив — ограда какого-то большого колледжа. В Дехра-Дуне бросается в глаза огромное число школьников. Здесь их встречается столько же, сколько в Керале. Красные, зеленые, синие формы — в каждой школе своя, — с холщовыми сумками на плече, маленькие граждане заполняют улицы города с половины девятого до 9 часов утра.