1918: Очерки истории русской Гражданской войны - [24]
Оставалась непримиримой в своем желании вооруженной борьбы лишь горсть бойцов Добровольческой армии, ушедшая в задонские степи.
Казалось, что октябрьский переворот утвердил большевизм на всей территории России. Мир и «черный передел» земли как будто удовлетворили массу русского кре стьянства и если не сделали из него сторонника, то во всяком случае обеспечивали советской власти с его стороны благожелательный нейтралитет.
Такова была внешняя картина обстановки, сложившейся в России к концу февраля 1918 г.
Однако наряду с этими внешними успехами большевиков на западной границе России нависал грозный призрак австро-германского нашествия. «Ни мир, ни война», изобретенные Троцким, не решали судьбы переговоров в Бресте. И самое существование советской власти, не говоря уже о судьбах Украины, Финляндии и Прибалтики, в конечном счете зависели лишь от усмотрения германской Ставки.
Покоренное советской властью казачество не переставало оставаться той потенциальной силой, с которой большевики не могли не столкнуться при первых же попытках его окончательного порабощения.
Наконец, ушедшая в задонские степи горсть добровольцев становилась символом начала борьбы с большевиками и в общероссийском масштабе.
Глава 3. Австро-германская оккупация и 1-й Кубанский поход Добровольческой армии
Прекращение Брестского перемирия и переход в наступление австро-германцев. Переговоры большевиков с Румынией. Решение, принятое вождями Добровольческой армии в ст. Ольгинской (25–26 февраля 1918 г.). Брестский мир 3 марта 1918 г. Мир Центральных держав с Румынией и ликвидация румыно-советского конфликта. Движение Добровольческой армии к Екатеринодару. Уход Кубанской армии и правительства из Екатеринодара. Поворот Добровольческой армии за Кубань. Соединение Добровольческой армии и добровольцев Покровского и протокол 30 марта 1918 г. Штурм Екатеринодара и смерть генерала Корнилова (13 апреля 1918 г.). Подход германцев к границам Дона и восстание на Дону (апрель 1918 г.). Оккупация германцами Финляндии и Крыма (апрель 1918 г.). Отвод Добровольческой армии генералом Деникиным из-под Екатеринодара. Атака бронепоезда генералом Марковым под Медведовской. Поворот Добровольческой армии на Дон (29 апреля). Вступление немцев на территорию Дона. Захват Новочеркасска донскими повстанцами (6 мая) и Ростова отрядом полковника Дроздовского (5 мая). Вступление в Ростов немцев и донцов (7 мая). Защита Новочеркасска донцами и дроздовцами (8 мая). Возвращение Добровольческой армии в задонские станицы (4 мая).
Перерыв мирных переговоров в Бресте 10 февраля, вызванный заявлением Троцкого «ни мир, ни война», однако, не повлиял на решения германской Ставки. Несмотря на противодействие дипломатии, генерал Людендорф провел на коронном совете 13 февраля в Гамбурге прекращение перемирия с 17 февраля (т. е. по истечении недельного срока со дня заявления Троцкого, признанного предлогом для автоматического прекращения перемирия).
Людендорф главным образом опасался восстановления в России союзного фронта, и в то же время Германия и особенно Австро-Венгрия остро нуждались в русском сырье. «Для предотвращения возможности создания нового Восточного фронта большевиками, – пишет генерал Людендорф, – нужно было нанести короткий, но сильный удар, который к тому же должен был нам дать богатейшую военную добычу. Операции широкого размаха для этого не требовалось. На Украине нужно было подавить большевизм и создать там такие условия, которые бы позволили нам использовать ее и с военной точки зрения, и для получения оттуда зерна и сырья. Для этого нужно было продвинуться далеко в глубь страны. Наконец, для того чтобы воспрепятствовать поддержке России ее союзниками, нужно было задержать их войска и военные запасы на Мурманском побережье. Если бы это не удалось, нужно было считаться с возможностью появления англичан в Петербурге и их действий оттуда против нас. Для этого нам нужно было не допустить их закрепления в Финском заливе и, заняв Лифляндию и Эстляндию, продвинуться до Нарвы, для того чтобы отсюда всегда можно было свое временно на них воздействовать… При том же фронт от Двинска до Рижского залива требовал немногим менее войск, чем фронт от Двинска через Чудское озеро на Финский залив»[71].
Поэтому 18 февраля германские войска перешли в наступление на всем русском фронте. Австрийцы, однако, в последнюю минуту уклонились от наступления под предлогом желания избежать разочарования в стране из-за срыва мирных переговоров.
Не встречая на своем пути сопротивления, герман ские войска в эшелонах достигли к 21 февраля, т. е. ко дню оставления Ростова Добровольческой армией, Минска и Режицы. Захват Двинска в первый же день германского наступления вызвал большую тревогу в Смольном[72]. На собрании ЦК Коммунистической партии 18 февраля большевиками, правда, лишь одним голосом, было принято предложение Ленина «немедленно обратиться к герман скому правительству с предложением немедленного за ключения мира». Ответ на советское предложение последовал, однако, лишь через трое суток. Новые условия были хуже прежних. К требованиям полного невмешательства в судьбы Польши, Литвы, Курляндии и признания независимости Финляндии и Украины присоединилось требование об оккупации Эстляндии и Лифляндии «до тех пор, пока там не будет установлен государственный порядок»
Эта книга посвящена двум наиболее значимым для каждого россиянина событиям Второй мировой войны: героической обороне Брестской крепости и конечной фазе в сражении за Сталинград — операции «Кольцо». И если в первом случае, несмотря на отчаянное сопротивление и невиданный героизм наших воинов, Красная армия потерпела поражение, то в Сталинградской битве расплачиваться за агрессию и разбой на территории нашей Родины пришлось уже немецким захватчикам — германский военный гений был посрамлен и унижен, 6-я полевая армия вермахта перестала существовать, а генерал-фельдмаршал Паулюс впервые в немецкой истории сдался в плен.
В СССР сложился настоящий культ штурмовика Ил-2, ставшего одним из главных символов Победы, — сам Сталин говорил, что «илы» нужны на фронте, «как хлеб, как воздух», а советская пропаганда величала их «летающими танками» и «черной смертью». Однако вопреки послевоенным мифам этот штурмовик нельзя считать «непревзойденным» или «неуязвимым» — его броня защищала лишь от пуль и осколков, а летные характеристики были вполне заурядными. Грозным оружием его делали те, кто воевал, умирал и побеждал на «илах», — пилоты и стрелки штурмовых авиаполков ВВС Красной Армии.
НОВАЯ книга ведущего военного историка. Продолжение супербестселлера «Я дрался на Т-34», разошедшегося рекордными тиражами. Откровенные воспоминания танкистов Великой Отечественной, воевавших на самых разных машинах — от легких Т-37 и БТ до ленд-лизовских «Матильд» и «Шерманов», от легендарных «тридцатьчетверок» до тяжелых штурмовых ИСов.«Мы называли Т-37 «здравствуй и прощай». Он идет и кланяется. А вот БТ мы считали мощным танком — пока нас не подбили в первом же бою. Я разворачиваю машину — и вдруг удар.
Дневник нацистского летчика охватывает период с мая 1940 года, когда германская армия вторглась в Бельгию и Голландию, по январь 1941-го, когда юноша выпрыгнул из подбитого «хейнкеля» с парашютом. Записки пилота бомбардировщика, из которых становится ясным его отношение к родным, к жизни, сослуживцам, войне, противнику, высшему руководству страны, интересны тем, что типичны для многих жертв нацистской идеологии, поэтому стали важным документом, свидетельствующим против нацизма.
В этой книге наиболее полно и систематизированно рассматривается история русской армии от ее состояния накануне Восточной (Крымской) войны 1853–1856 гг. до Ахалтекинской экспедиции 1880–1881 гг., столкновения с Афганистаном в 1885 г., памирских походов 1891–1895 гг. и других малоосвещенных боевых операций российских войск. Показаны перемены в армии России после реформ 1860–1870 гг., роль армии в Русско-турецкой войне 1877–1878 гг. Авторами описаний этих событий являются известные русские военные историки А.
В великой победе, которую одержала над врагом Советская Армия, не последнюю роль сыграли воины-связисты. Воспоминания В. П. Агафонова — первая книга о связистах в серии «Военные мемуары». В дни Великой Отечественной войны автор являлся начальником связи 11-й, а затем 27-й армий, с которыми прошел боевой путь от Немана до Дуная. Тепло и взволнованно рассказывает В. П. Агафонов о своих товарищах, с которыми форсировал Днепр, участвовал в Корсунь-Шевченковской и Ясско-Кишиневской операциях, сражался за Балатон. Словно живые, встают на страницах книги рядовые связисты и офицеры — люди, беззаветно преданные воинскому долгу, люди, чье мастерство мужало в боях.Эта книга с сайта «Военная литература», также известного как Милитера.