1917–1920. Огненные годы Русского Севера - [45]

Английские и французские контрразведчики, в отличие от многих жителей Архангельска, знали настоящую цену Филоненко. Бывший министр иностранных дел Временного правительства М. И. Терещенко, приехав в Архангельск из Норвегии с коротким визитом, дал ему уничижительную характеристику. Французская контрразведка сообщала в Париж: «Господин Т. считает господина Филоненко умным, но опасным человеком и полагает, что он (Филоненко) может пригодиться для грязных дел»[239].

После поражения на выборах Филоненко не прекратил свою бурную деятельность, пытаясь уговорить Чайковского и Игнатьева предоставить ему значительный пост. В чем-то эти попытки удались. Французские контрразведчики направили в Париж совершенно фантастическое сообщение, хотя в их прекрасной информированности сомневаться не приходится. В телеграмме говорилось, что правые и социалисты договорились между собой о назначении Филоненко городским главой Архангельска. Но неожиданно за один день он собрался и уехал за границу: «Архангельск. 8 ноября 1918. На собрании вечером 7 ноября, в котором участвовали члены различных партий, избранных в Думу. После продолжительных дискуссий между представителями различных партий, которые ранее договорились об избрании совместным голосованием Филоненко городским главой Архангельска, не смогли найти ему замену, и их голоса разделились»[240].

Что произошло с нашим героем? Уговорить социалистов назначить Филоненко городским главой было необыкновенно сложно. В левых кругах его ненавидели в первую очередь за более чем двусмысленное поведение во время корниловского выступления. Может быть, Архангельск показался ему слишком мелким и провинциальным после бурного успеха на всероссийской политической арене и наполеоновских планов весны 1918 г.? Игнатьев обвинял Фило-ненко в том, что при отъезде он взял с собой «нечто реальное, в виде отпущенных ему французских субсидий»[241]. Зная, мягко говоря, снисходительное отношение Филоненко к вопросам морали, в этом нет ничего удивительного. Тем более что в дальнейшем, в 1924 г., занимаясь адвокатской практикой в Париже, он был выслан из Франции по распоряжению министра внутренних дел за финансовые махинации.

Из Архангельска наш герой отправился в Стокгольм. Если он на самом деле похитил французские деньги, странно, что французские контрразведчики продолжали помогать ему в Швеции[242]. В Стокгольме Филоненко продолжал свои интриги. ВПСО беспокоила его деятельность. На заседании правительства 18 декабря: «Генерал-майор Марушевский довел до сведения Временного Правительства, полученные им указания на вредную, с точки зрения русских государственных интересов, деятельность Филоненко в Стокгольме и указал на необходимость принять меры к ее ликвидации»[243].

В 1919 г. Филоненко прибыл во Францию. Не имея юридического образования, он с начала 20-х гг. имел юридическую практику в Париже. Не пытаясь больше определять судьбы России, он продолжал вести бурную жизнь авантюриста. В ней были и высылка из Франции, и профессорство на кафедре римского права Брюссельского университета, и членство в Национальном союзе нового поколения, и защита русской певицы и советского агента Н. В. Плевицкой, и масонская деятельность, и участие в одной из первых групп движения Сопротивления во Франции, заключение в немецкий концентрационный лагерь и присвоение ему звания офицера ордена Почетного легиона.

Так как договориться о совместном выдвижении кандидата на пост городского главы после бегства Филоненко не удалось, 10 ноября всеми голосами социалистического блока против всех голосов правой оппозиции городским головой был избран Гуков-ский. Французские контрразведчики отмечали крайне напряженный характер отношений между двумя фракциями. Правая пресса не смогла сдержать ненависти. Газета «Северное утро» с гневными словами обрушилась на архангельских избирателей: «Социалисты из учредителей совнархозов становятся первыми гражданами Архангельска <…> позор на ваши головы, вы до сих пор спите мертвым сном, российские избиратели!»[244]

4. Деятельность следственных комиссий. Карательная система

Трагедия Гражданской войны на Севере России выразилась и в действиях т. н. следственных комиссий. Первая такая комиссия была создана 15 августа 1918 г. при управляющем отделом юстиции ВУСО Гуковском: «Особая следственная комиссия для расследования злоупотреблений и противозаконных действий агентов советской власти»[245]. В уездах стали образовываться соответствующие уездные комиссии. Их деятельность активизировалась уже при ВПСО по инициативе нового управляющего отделом юстиции Городецкого. К этому времени большинство видных представителей советской власти или бежали с Севера, или были арестованы в первые дни после переворота. В основном деятельность комиссии была направлена против тех офицеров и чиновников, которые поступили на службу советской власти, но сыграли значительную роль в ее свержении и привлечении союзников. Руководствуясь чисто формальным фактом прохождения службы в советских учреждениях, следственные комиссии арестовывали или добивались удаления со службы сотен людей, многие из них были бесценными военными специалистами, которых так не хватало на Севере. Эта истерическая деятельность во многом объяснялась тем, что руководители заштатной Архангельской губернии вообразили себя деятелями всероссийского масштаба и стали немедленно преследовать тех, кого они без всяких причин считали врагами Российского государства. Это значительно ослабляло Северную область, вызывало раскол в антибольшевистском лагере, а кроме того, отвлекало от борьбы с действительными врагами Российского государства – большевиками, которые много месяцев вели беспрепятственную пропаганду на Севере. Подозрительное отношение к русским офицерам, служившим у красных, а затем перешедшим к белым, наблюдалось практически во всех белых государственных образованиях. Но преследование людей, сыгравших заметную роль в свержении советской власти, было только на Севере. Демократическая северная власть в этом отношении оставила далеко позади себя режимы Деникина и Колчака. С особой энергией и чисто формальным подходом действовала Мурманская следственная комиссия. Все члены Краевого совета, сыгравшие значительную роль в разрыве с Москвой, были арестованы, или против них велось следствие. В октябре 1918 г. был арестован и препровожден в архангельскую тюрьму заведующий гражданской частью совета В. М. Брамсон. С ним обошлись особенно сурово, видимо, по причине его еврейского происхождения. Следственные органы стали активно разрабатывать двух людей, сыгравших наиболее активную роль в образовании Северной области: начальника штаба союзного военного совета генерала Звегинцева и управляющего делами совета, который вел переговоры с английским командованием, старшего лейтенанта Веселаго. В «Документальной справке из моих мурманских бумаг», составленной для Мурманской следственной комиссии, Веселаго объяснял свои действия: «…пытаться ли и на Мурмане (как в то время делали офицеры на всех флотах) продолжать пассивную работу спасения кораблей и имущества и одновременно <…> приложить свои силы, чтобы с помощью союзников сохранить Мурман для России к тому времени, когда отечество наше будет вновь сильно и едино, сохранить от прямого отторжения его немцами или финнами…»