140% - [74]

Егор мрачно глянул на внимательное лицо друга, но договорить не смог.

— Что-то слишком коротко ты рассказал, многое непонятно, — пожал плечами Сергей. — С чего бы ей, большой девочке, так истерить и уходить с хорошей работы?

— Ну… всё очень сложно. Она мать девушки, с которой встречался Матвей. Девушка оказалась беременна, говорит, что от него. Я стал выяснять отношения, хотел спросить, почему девушка не сделала аборт и что теперь хочет от него.

Сергей перестал жевать, повернувшись на высоком табурете к Егору всем корпусом.

— Ничего себе, — тихо произнёс друг, ожидая продолжения.

— Она сказала, что ничего не хочет. Но ещё… Что она сама беременна. И ушла.

— От тебя?

— Да.

Сергей долго молчал, глядя на друга совершенно изумлённым взглядом, как будто у того появился лишний рот на лице.

— А я думал, ты давно балуешься со студентками и меняешь их каждую неделю. А ты служебные романы с последствиями крутишь. И что? Она тоже не сделает аборт? Зачем ей это?

— Я не знаю, — пожал плечами Егор. — Хотя нет, знаю. Она жила с диагнозом бесплодие, от мужа не могла забеременеть.

— Ясно. Сменила партнёра и организм проснулся. С тобой, значит, у неё полная совместимость.

— Я пребываю в шоке, не знаю, что и думать, — признался Егор.

— Ну, во-первых, что с сыном? Он что?

— Он не бросит учиться, мы договорились.

— Это — самое главное. Остальное утрясётся само собой. Особенно с твой Лидией. Думаю, я о ней ещё услышу, — Сергей весело хохотнул и снова стал есть виноград, аккуратно отщипывая ягоды огромными пальцами.

— В каком смысле? — вяло поинтересовался Егор.

— В том, что она тебе не безразлична, и раз ты так думаешь о ней, не безразличен и её ребёнок.

— Я вообще боюсь думать в этом направлении. Никогда со мной такого не было, даже в молодости. Мой сын попал — так ему 18. Я… Стыдно тебе такое рассказывать, — окончательно смутился Егор.

— Да ладно тебе, ты холостяк, почему бы тебе не иметь пару-тройку историй? Другое дело, что с ними делать?

— Вот об этом я и говорю. Сегодня, наверное, не усну.

— А представь, каково ей, — вдруг сказал Сергей, хитро прищурившись на Егора. — Твоя Лидия считает, что ты чёрт с рогами, раз так испугалась и сбежала с работы.

Егор не нашёлся, что сказать, тяжело вздохнув.

— Знаешь, если ещё ничего определённого не решил, подожди пока, ничего не делай. Просто подожди и подумай, а там, я думаю, всё само придёт, — уверенно и весело произнёс друг.

— Я согласен с этим, надо взять паузу, чтобы с ума не сойти, — покачал головой Егор и пошёл готовиться ко сну — рано утром надо было провожать гостей и сына на самолёт.

За несколько дней он решил для себя, что как мужчина не может просто сделать вид, что ситуация его не касается. И в отношении Лидии, и её дочери тоже. Тем более, перед отъездом Матвей взял с него обещание, что он поможет материально девчонке, когда это будет необходимо, что будет в курсе всех её дел. Егор его успокоил, что это само собой разумеется.

Потом по нескольким своим каналам он узнал, что Лидия пытается найти себе место, но так как хирургов везде хватало, её не брали. К концу сентября она совершенно отчаялась, раз взялась за работу простой медсестры. Тогда Егор позвонил Ашоту Вартересовичу, с которым был в дружеских отношениях и замолвил словечко за Лидию. Ашот взял её хирургом, не упоминая имя Егора Алексеева.

А ещё через три недели её на скорой забрали прямо с работы — упала в глубокий обморок, нервное истощение, низкое давление, угроза прерывания беременности.

Он приехал, как бешеный, в приемнике сказали, что она в гинекологии. Надев белый халат, Егор прошёл в палату, как врач. Быстро найдя её бледное личико на кровати среди пяти других таких же, но более молодых, он уверенно подошёл и сел на стуле рядом с постелью.

Она взглянула на него и горько опустила уголки губ. Светло-карие глаза тут же заплакали.

— Зачем ты приехал? Откуда узнал? — спросила она еле слышно.

— Я всё знаю о тебе, мне не всё равно, — спокойно ответил он и взял её ладонь в свою тёплую большую руку.

Она смотрела поверх его головы за окно, на потемневшее октябрьское небо и молчала, а губы чуть подрагивали.

— Вартересович сказал, что ты просто перетрудилась, надо отдохнуть. Сказал, что ты трудоголик, в операционной постоянно ассистировала, правда? — спросил он, чтобы немного разговорить её. Он чувствовал, что Лидия всё ещё обижена на него за то, что он столько времени не давал о себе знать. На самом деле он так ничего и не решил, что делать с ней и ребёнком.

— Да. Работа мне нравится.

Егор улыбнулся, погладив тонкую кожу её пальцев.

— Зачем тогда ушла от меня? И работала бы потихоньку, никто не гнал, — он внимательно следил за ней взглядом. Ему хотелось осторожно позволить ей высказаться, чтобы убрать ту невидимую стену, возникшую между ними.

— Не хотела разговоров, тебя бы замучили намеками.

— Этого я не боюсь. Но мы ещё поговорим об этом. Я приеду завтра, что тебе привезти? Здесь, наверное, кормят скромно.

— Зачем ты приехал? — снова спросила она, посмотрев тяжёлым взглядом прямо в его чёрные глаза.

— Я не хочу, чтобы ты болела. Поскорее выздоравливай!

— Хорошо. Но раньше ты об этом не переживал.