140% - [54]

Егор постарался скрыть глубокий и тяжкий вдох — ему бы не хотелось никаких проблем со стороны Тони. В её возрасте всё кажется огромным и важным, а на деле просто секс.

— Ты преувеличиваешь, просто она перезанималась. Выпускные экзамены же не шутка, и вступительные тоже.

— Я тоже пытаюсь себя в этом убедить, но… Сердце подсказывает, здесь не то. Матвей твой ничего не говорил?

— Я его спрашивал до того, как он улетел, что он решил с Тоней, он сказал, что они друзья и всё.

Лида кивнула, откинув со лба прядь светлых волос. Она лежала в шезлонге под зонтом и наблюдала, как он осторожно нарезал персики и киви, чтобы покормить её. Морщинка на её лбу показывала, что она ещё не закончила.

— Может быть, это плохо? Может быть, она его слишком полюбила? Я пыталась с ней поговорить…

— Лида, ты не можешь понять, что твоя девочка сама не маленькая и разбирается в этом получше тебя. Ты знаешь, что они из постели не вылезали весной? Они уже взрослые и сами разберутся.

— Я знаю, что Тоня серьёзнее, чем кажется. Для неё физическая сторона так же важна, как и любовь. Я боюсь, что она не может отпустить его в душе, что всё ещё любит и надеется. Хочу на неё повлиять, но не могу достучаться, она ничего не говорит, просто то, что очень устала.

— А может быть, ты преувеличиваешь? Может, так и есть? Девочка просто устала от бесконечных экзаменов?

— Не знаю, мне кажется, она что-то скрывает.

Егор не стал бы продолжать разговор, но Лида спросила: — А Матвей прилетит ещё домой?

— Думаю, что да, после экзаменов до сентября. Он учит, готовится. Там у меня друг живёт, у него сын такой же, как Матвей, они всегда общались, когда те в гости приезжали, да и мы к ним летали, так что ему будет не одиноко. Матвей живет у них. И может быть, не приедет, там останется привыкать, не удивлюсь.

— Мне нужно что-то с ней делать, — пробормотала Лида грустно.

— Время само справится, даже если она и правда загрустила из-за Матвея.

Но Лида не назвала бы — просто загрустила, то, что происходило с Тоней. Её как будто разом изменили, и она никак не могла прийти в себя. Как будто Тоне хотелось разреветься в голос, но девочка себе этого не позволяла.

— Послушай, — спросила она, — ну а если бы отношения их продолжались — ты был бы против?

Егор постарался сделать доброжелательное лицо, а сам подумал, что очень вовремя надел солнцезащитные очки.

— Честно? — решил он быть хотя бы наполовину откровенным. — Да. Я с самого начала готовил его во врачи, и девушка сейчас только отвлечёт его. Пусть они пока оба поучатся, а там сами решат. Я сначала конечно вдалбливал ему — никаких девушек, потом появилась Тоня. Но он сам решил этот вопрос, я ему не помогал.

Лида охотно поверила бы ему, если бы не странная нота в голосе Егора, бодрая, как будто он убеждал сам себя. Значит, он лукавил, а правда заключалась в том, что её дочь была совсем не желанным элементом в жизни Матвея. И если бы молодые люди сами пришли к этому, то ничего не изменишь, но ведь Егор мог помочь своему сыну сделать выбор. И скорее всего, так и было. Отсюда напрашивался вывод — как долго она сама задержится в тени такого мужчины, как Егор, который всегда делает всё вовремя и по плану, не оставляя времени на сантименты и чувства.

От этих грустных выводов она приуныла и замолчала, и он сразу почувствовал это.

История с её Тоней, похоже, будет ещё долго всплывать в разговорах.

— Что случилось — ты обиделась? Но я ведь сказал, как есть, я не хотел, чтобы они встречались.

Лида покачала головой.

— Я понимаю тебя, просто меня тревожит моя дочь, и я не придумываю, поверь. Очень хочу, чтобы она стала прежней и…

— Может быть, у неё наоборот новый поклонник? Она вполне может себе это позволить, девушка красивая.

— Она не похожа на девушку, увлёкшуюся новыми отношениями, скорее, наоборот.

Егор присел рядом с ней, склонившись. На нём были только тёмно-синие шорты для плавания, и она невольно скользнула взглядом по смуглой груди и тёмным волосам на ней. До неё донёсся приятный запах нагретой солнцем кожи.

Сдвинув очки на лоб, он внимательно изучал её своими чёрными, без зрачков, глазами.

— Ты вот тоже не похожа, сидишь грустная.

— Прости, хотелось давно обсудить этот вопрос, тебе неприятно разговаривать об этом?

— Тут не о чем разговаривать, ты ничего не можешь изменить, да и я тоже. Пока будем наблюдать, прямо как на нашей с тобой работе.

— Любовь — это болезнь, ты считаешь?

Её позабавила эта мысль, и на губах появилась улыбка, а в глазах искры.

— Конечно, и у неё есть свои стадии развития.

— Нет, не надо, я это уже проходила, давай не будем о таком говорить, — Лида спрятала лицо в ладонях.

— А почему? Ты меня любишь?

Она на секунду замерла, а потом весело взглянула сквозь пальцы.

— Ещё не знаю, — неопределённо пожала плечами она. — А ты?

Он серьёзно приблизил своё лицо к ней и поцеловал, нежно прикасаясь к щекам и губам женщины.

— Я боюсь, что да.

После тех выходных Лида стала оставаться у Егора дома чаще, но всегда предупреждала об этом дочь, да и сыну говорила. Никита несколько раз высказывал неодобрение её поведением — мама у любовника ночует, отличный пример поведения для детей, но Лида открыто игнорировала его реплики, не считая себя неправой — в конце концов, отношения с Егором были серьёзными. Тоня не то чтобы поддерживала её в этом, но и не противилась, она видела, что мама счастлива и бежит на свидания, как будто ей восемнадцать. Тёма же категорически не хотел это принимать и иногда даже плакал в подушку украдкой от всех. Тоня много говорила с братом на эту тему, Лида знала, и он вроде бы успокоился.