140% - [34]

Она ни с кем панибратски не общалась, тепло её приняли только врачи мужчины. Егор Ильич приставил её к Гердту Станиславу Сергеевичу, пожилому опытному хирургу, и тот неспешно, но обстоятельно помогал ей, показывал и направлял в работе.

Прошло десять дней с тех пор, как она вышла, и однажды, уже переодевшись из белого халата и собравшись домой, в коридоре столкнулась с Алексеевым. Под яркими лампами ей показалось, что у него странно блестит взгляд, да и волосы лежали как-то небрежно.

— Лидия Михайловна, вы ещё здесь? Уже очень поздно, — с сожалением сказал он. — Всё же поторопитесь, у вас дети.

Она нервно улыбнулась, замечая, как он внимательно оглядел её голубую блузку, и посмотрела на часы на руке. Было больше девяти вечера.

— Да, я…

— Вы не могли бы зайти ко мне на два слова? — спросил он.

— Конечно, — уверенно кивнула она и прошла за ним в полутёмный кабинет мимо пустого стола секретаря в приёмной.

Горела только настольная лампа, создавая тёплый уютный круг над бесконечными стопками историй больных.

Идя впереди, он вдруг резко обернулся и остановился. Лида была тоже вынуждена замереть, и сделать маленький шажок назад, потому что тогда стояла бы неприлично близко.

— Лидия Михайловна, а где, в каком районе вы живёте? — спросил он вкрадчиво.

— В Ворошиловском, возле рынка «Квадрат».

— Я почему спрашиваю, нам ведь с вами по пути, — говорил он, почему-то не поднимая взгляда от её высокой груди.

Лида вдруг всей кожей ощутила, что в кабинете они одни, в ординаторской только двое дежурных врача пьют кофе, сестры в сестринской занимаются тем же, и отделение почти спит.

— Правда? — медленно произнесла она почти без эмоций и словно со стороны наблюдала, когда он поднял руки и быстро и аккуратно застегнул на её небесно-голубой блузке с тридцатью крохотными, под жемчуг, пуговицами, одну маленькую.

— Извините, не мог сдержаться, люблю, когда всё идеально, — сказал он, двусмысленно улыбаясь.

Лида думала, что упадёт в обморок от захлестнувших эмоций. Глаза её сейчас были наверное, как тарелки. Но больше всего её испугало, что где-то в животе стало пульсировать нечто горячее в такт бешеному сердцу.

— Так вы поедете со мной? Я вас подвезу, живу там же неподалёку, — более уверенно, громко сказал он, снимая на ходу с себя халат и забирая свой кожаный портфель.

Лида стояла молча, стиснув обеими руками ремешки сумочки, дыхание её никак не могло восстановиться после его поступка. Теперь она ясно поняла, что её начальник видит в ней не просто хорошую перспективную сотрудницу, а женщину.

И было страшно, что ей нечего ему предложить, ведь она не собиралась крутить с ним роман. А вдруг ему наскучит маленькая игра с ней, и он переменит отношение?

Когда они вышли из здания и спустились к стоянке машин, настроение её испортилось окончательно.

Он отомкнул огромный внедорожник чёрного цвета, усадил её за руку на сиденье рядом с водительским и сам сел за руль.

Она в это время уговаривала себя, что ничего страшного не произошло, подумаешь, застегнул пуговицу, может быть, она неприлично открывала бельё. И кроме того, он сразу извинился, сказал…

Улыбка, его улыбка после того, как он это сделал. Глаза у него были, как две огромные дыры на лице, поглощающие свет, он стоял спиной к лампе. И он имел в виду, это совершенно точно.

— Лидия, можно я буду так вас называть? — спросил он.

— Да, конечно можно, — тихо ответила она и вздрогнула, когда он нашёл её ладонь в полумраке, подсвеченном лишь приборной панелью машины.

— Вы подумали, что я маньяк? — тихо рассмеялся он.

— Нет, но очень расстроилась, — собственная откровенность ударила в голову.

— Почему?

Его голос был такого низкого тембра, что у неё бежали мурашки по спине, когда он произносил хоть слово.

— Вы считаете, я могу быть хорошим специалистом или просто взяли меня на работу за красивые глаза? Я должна признаться, не имею желания крутить роман на работе.

Он рассмеялся громче, поворачиваясь к ней всем телом.

— Лидия, иногда то, что с нами происходит, просто происходит. Вы всю жизнь планируете?

— Да, стараюсь.

— И я тоже так делал до встречи с вами. Вам нечего волноваться, я не принимаю вас за легкомысленную дамочку.

Лида сглотнула, всё ещё чувствуя, что её ладонь в его огромной горячей руке.

Внезапно он наклонился и поцеловал её в губы, отчего она испуганно вжалась в сиденье. Поцелуй длился долго, пока она не ответила и не задышала часто. Тогда он отстранился и произнёс ей в рот: — Ты тоже не можешь этому противостоять.

— Не надо, это только усложнит…, - попыталась сказать она, хрипло дыша.

Но он снова поцеловал, уже обнимая её и сминая короткие волнистые волосы на затылке пальцами.

Она охнула и оттолкнула его, замерла на секунду, а потом расплакалась.

— Лидия, прости, я не хотел тебя обидеть, — услышала она через гулкую пульсацию крови в ушах.

— Я… у меня сейчас непростой период в жизни, — выдохнула она, — понимаете? Я совсем не ожидала, да это вам и не нужно… поверьте…

— Хорошо, я понял, прости за смелость, ты странно на меня действуешь, я обычно не такой, — он коротко хмыкнул, заводя мотор и выворачивая со стоянки. — От меня вообще жена сбежала, я вряд ли кого-то устрою. Ты завораживаешь меня, потому что так серьёзна. Я обещаю, больше не буду прикасаться к тебе.