111 - [5]

Шрифт
Интервал

Отец. Припаркуется в конце улицы.

Сестра. Прошел через теннисные корты.

Отец. На лифте не поедет.

Мать. В коридоре никого нет.


Стучит.


Сестра. Стоял в дверях.

Сын. Не могу покончить с собой.

Отец. Достанет пистолет и положит на стол.

Мать. Дочь заваривает ему чай.

Сын. Я люблю горячее молоко.

Мать. Он ложится на кровать.

Сестра. Я его обняла.

Отец. Он заснет.

Сестра. Я его люблю.

Отец. Она свяжет ему руки.

Сын. Мне было бы стыдно смотреть деду в глаза.

Сестра. Когда я вошла с полицейскими в дом родителей, было абсолютно темно.

Отец. Жена лежит в коридоре на чердаке.

Сын. Она оказалась слишком тяжелой, чтобы ее перенести.

Отец. В гостиной оперная музыка на полную громкость.

Сестра. В камине горел огонь.

Мать. Патроны валяются на полу.

Отец. Мы начали кричать.

Сестра. Мы перекрикиваем музыку.

Отец. «Ромео и Джульетта» Прокофьева.

Сестра. Диск работал в режиме повтора.

Сын. Отец лежит в ванной.

Сестра. Он лежал на спине, прикрытый простыней.

Отец. Жена накрыта простыней.

Мать. Он совершил это в нашем доме.

Сын. У меня не было выбора.

Отец. Ты чувствуешь свою вину?

Сын. …

Сестра. Ты стрелял в родителей?

Сын. Я должен был. Я хочу умереть. Я не знал, что делать.

Мать. Прокурор говорит, что он не достоин жить среди людей.

Сын. Ты отвернулся от меня.

Отец. По-моему, он понимает смысл предъявленного ему обвинения.

Сын. Речь об убийстве.

Мать. Он не знает, убил ли родителей, или это был только сон.

Сестра. Сказал, что хотел бы, чтобы родители ушли достойно.

Сын. В нас живет страх чего-то большего. Хорошо, что у меня нет детей.

Мать. Я ношу его фотографию в кошельке.

Сын. «И да будут слова сии, которые я заповедую тебе сегодня, в сердце твоем. И внушай их детям твоим и говори о них, сидя в доме твоем и идя дорогою, и ложась и вставая»[2].

Сестра. Прочитал наизусть.

Отец. Ни на минуту не присел, пока шло судебное заседание.

Сын. Повесьте меня в центре города.

Сестра. Врачи…

Мать. Психические расстройства не обнаружены.

Сын. Скоро я встречусь с родителями.

Я не боюсь смерти.
Я видел и испытал больше других.
Я не по своей воле появился на свет.
Если я кому и сочувствую, то только себе.

Отец. Пошатнулся.

Сестра. Я поддержала его.

Мать. Под занавес.

Отец. Плачет.

Сестра. Неожиданно поднимается.

Мать. Открывает окно.

Сын. Свежий воздух.

Сестра. Тишина.

Мать. Встает на подоконник.

Отец. Прыгает.

Сын. Лечу.

Сестра. Тишина.


Конец


Рекомендуем почитать
Лёд моих диких снов

Когда я убеждал себя в том, что мне нечего терять, я и помыслить не мог, что что-то всё-таки осталось. Большое и незримое, что не давало мне перешагнуть черту. Человечность. Это было она. Но сегодня я и её лишился. Лишился подле того, кому она вовсе не была знакома. Должно ли это меня успокоить? Успокоить, когда за стенкой лежат двое моих друзей в "черном тюльпане", ещё утром ходившие по этой земле. Война. Я в полной мере осознал, что у этого слова был солоноватый привкус железа. И бешеная боль потери и безысходности. Понимание собственного бессилия, когда на твоих глазах убивают невинных ребят. И лучшее, что ты можешь сделать — убить в ответ.


Притворство от отчаяния

Категория: джен, Рейтинг: PG-13, Размер: Мини, Саммари: Пит подумал, что будет, если Тони его найдёт. Что он вообще сделает, когда поймёт, что подопечный попросту сбежал? Будет ли просить полицейских его найти или с облегчением вздохнёт, обрадованный тем, что теперь больше времени может посвятить Рири? В последнее очень не хотелось верить, Питер хотел, чтобы их разговор о его проступке состоялся, хотел всё ещё что-то значить для Старка, даже если совсем немного.


Второй шанс (ЛП)

Пострадав в результате несчастного случая, богатый аристократ Филипп нанимает в помощники человека, который менее всего подходит для этой работы, — молодого жителя предместья, Абделя, только что освободившегося из тюрьмы. Несмотря на то, что Филипп прикован к инвалидному креслу, Абделю удается привнести в размеренную жизнь аристократа дух приключений. По книге снят фильм, Intouchables, который в российском прокате шел под названием 1+1. Переведено для группы: http://vk.com/world_of_different books на http://notabenoid.com/book/49010/.


Драматург

Пьеса в четырёх сценах .


Разговоры с Богом

Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.


Достигаев и другие

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рыданья

Cпектакль «Рыдания» про генетику женского одиночества, сконструирован из монологов трех женщин, представительниц одной семьи: дочери, матери и бабушки.Три поколения потерянных женщин — восемнадцатилетняя, сорокачетырехлетняя и семидесятилетняя. Они все дезориентированы, все несчастливы. Их несчастье не социальное, а внутреннее: «Они загнаны в ментальные ловушки, это их личная несвобода».


Пьесы

Выбор тем и смелое обращение со шведской традицией психологического реализма сделали его одним из самых успешных и востребованных режиссеров Западной Европы. Ларс Нурен написал более шестидесяти пьес. Подобно Августу Стриндбергу, он обнажается, демонстрируя пропасть внутри себя, чтобы обнаружить ее и внутри зрителя. Он исследует самое сокровенное в человеке. Пьесы Нурена наполнены абсурдистским юмором. Для многих актеров они стали проверкой на прочность и мастерство. И все это благодаря нуреновскому театральному языку — богатому, веселому, эротично-откровенному, каждый раз новому и живому.


Антология современной британской драматургии

В Антологии современной британской драматургии впервые опубликованы произведения наиболее значительных авторов, живущих и творящих в наши дни, — как маститых, так и молодых, завоевавших признание буквально в последние годы. Среди них такие имена, как Кэрил Черчил, Марк Равенхил, Мартин МакДонах, Дэвид Хэроуэр, чьи пьесы уже не первый год идут в российских театрах, и новые для нашей страны имена Дэвид Грейг, Лео Батлер, Марина Карр. Антология представляет самые разные темы, жанры и стили — от черной комедии до психологической драмы, от философско-социальной антиутопии до философско-поэтической притчи.


Антология современной французской драматургии. Том II

Во 2-й том Антологии вошли пьесы французских драматургов, созданные во второй половине XX — начале XXI века. Разные по сюжетам и проблематике, манере письма и тональности, они отражают богатство французской театральной палитры 1970–2006 годов. Все они с успехом шли на сцене театров мира, собирая огромные залы, получали престижные награды и премии. Свой, оригинальный взгляд на жизнь и людей, искрометный юмор, неистощимая фантазия, психологическая достоверность и тонкая наблюдательность делают эти пьесы настоящими жемчужинами драматургии.