111 - [4]
Сестра. Прятался в кустах и подстерегал косулю или кабана.
Мать. В ванной устроил фотолабораторию.
Сестра. Послал фотографии на конкурс.
Отец. Два снимка напечатали.
Мать. На одном была я на кухне.
Отец. Прекрасная фотография.
Сестра. Он снимал камни в полете.
Мать. Попал в окно.
Отец. Пришлось заплатить за стекло.
Мать. Поехал на школьную экскурсию в Освенцим.
Отец. Его потрясла логистика концлагерей.
Сестра. Не мог заснуть до утра.
Мать. Мы разговаривали на кухне.
Отец. Он сидел в пальто на подоконнике.
Мать. Сказал: у меня не будет детей.
Сын. Нет более жестокой пытки.
Мать. Он ничего не ел целую неделю.
Сестра. Смотрел в лес.
Мать. Я отвела его к психотерапевту.
Сестра. Отец был против.
Отец. Мне пришлось за это платить.
Мать. Врач сказал, что сын ненавидит отца.
Сестра. Папе следует быть с ним помягче.
Сын. Добрый Боженька, я очень Тебя люблю.
Не буду больше к Тебе обращаться.
Хочу, чтобы Ты пришел ко мне.
Мать. Он вышел из депрессии.
Отец. После пяти сессий.
Сестра. Психотерапевт порекомендовал ему играть в футбол.
Отец. Я стоял на воротах, а он забивал.
Сестра. Говорил, что не будет бегать за мячом.
Сын. Я не собака.
Сестра. Я переехала из дома родителей.
Отец. Он не хотел ее отпускать.
Мать. Заперся с ней в ванной.
Отец. Выбросил ключ.
Сын. Я люблю тебя.
Сестра. А я ему тогда ничего не ответила.
Отец. У него в глазах стояли слезы.
Сестра. Мы поцеловались.
Мать. Он стоял у окна, когда она уезжала.
Сестра. До утра.
Мать. Я хотела изгнать из тебя духов.
Отец. Я нашел у него под матрасом стопку порнографических журналов.
Сестра. Маму вырвало.
Мать. Жесткое порно, и больше ничего.
Сын. Они не имели права прикасаться к моим вещам.
Мать. Не могу поверить, что он смотрел такие мерзости.
Сестра. Ему было сказано все порвать.
Мать. Он этого не сделал.
Сестра. Закрылся у себя.
Отец. Повесил на дверь объявление: «Посторонним вход воспрещен».
Мать. Ему ничего не грозит, когда он дома.
Сестра. Начал заниматься карате.
Отец. Самооборона превратилась у него в навязчивую идею.
Сын. Кратчайший путь к сердцу лежит через спину.
Сестра. Если ударить сюда, можно убить.
Мать. Он с кем-то познакомился.
Сестра. Влюбился.
Отец. Проводил с ней много времени.
Мать. Она была ему дорога.
Отец. Она была старше его.
Мать. Он встречался с ней в тире.
Сын. Я сказал ей, что на каникулах помогал при забое телят.
Мать. Он хотел ее.
Отец. Убегал из дома, чтобы побыть с ней пять минут.
Сестра. Прочитал с ней в парке «Ромео и Джульетту».
Мать. Ему нравилась любовь, у которой нет будущего.
Сын. Подарил ей дедову гильзу.
Отец. Я хотел, чтобы он с ней порвал.
Мать. Благодаря ей у него наконец-то появились друзья.
Сын. Был один парень, которого хотелось убить.
Сестра. Она сказала ему: мы можем быть только друзьями.
Сын. Я не сделал этого, потому что… не сделал.
Сестра. Она ушла от него к другому.
Мать. Он тренировал быстроту реакции, ударяя ножом между растопыренными пальцами.
Сестра. Метал нож в игральные карты.
Отец. Пробивал трехсантиметровую панель.
Сестра. Тяжело заболел дедушка.
Мать. Мы каждый день ходили в больницу.
Сестра. Он кормил его, мыл, возил в каталке.
Сын. Мы играли в шахматы. Дедушка сказал: ты должен знать своего врага.
Мать. Пришла весна.
Сестра. Дедушке захотелось выйти на воздух.
Отец. Он надел на него тапки.
Мать. Халат.
Сестра. Умер его лучший друг.
Мать. На похороны он не пришел.
Сын. Я не раскрывал занавески на окнах.
Сестра. Звонил мне ночью и молчал.
Сын. Заплатил 111.
Мать. В его школьной парте нашли пистолет.
Отец. Отвели к директору.
Сестра. Сказал правду.
Мать. Знал, что его выгонят из школы.
Сестра. Его арестовали.
Сын. Позвонили отцу.
Сестра. Родители были в шоке.
Мать. Прятал огнестрельное оружие в общественном месте.
Сестра. Папа забрал пистолет домой.
Отец. Я сказал — пристрелю.
Сын. Преступление рождается в голове.
Сестра. Прежде чем начать, он прочтет несколько молитв из молитвенника.
Сын. Это все, что я мог сделать.
Сестра. Отец будет сидеть на кухне.
Мать. Он подойдет к нему.
Отец. Хочешь меня убить?
Сын. Да.
Отец. Дождется мать.
Мать. Я была в городе.
Сын. Я люблю тебя, мама.
Сестра. Он убьет ее.
Мать. В затылок.
Отец. Четыре выстрела.
Сын. Я только что убил своих родителей. Плохо соображаю.
Отец. В руке будет держать фотоаппарат.
Сестра. Фотографии сделаны за пару минут до смерти.
Отец. На полу пятна крови.
Мать. На стене отпечатки рук.
Отец. Он захочет ее одеть.
Сестра. У мамы до колен натянуты колготки.
Отец. Она, видимо, защищалась.
Сестра. У нее ободраны ладони.
Отец. Он переставит в доме мебель.
Сестра. Начнет смотреть детские фотографии.
Мать. Перед этим сходит в соседний магазин за продуктами.
Отец. Разогреет в микроволновке пиццу.
Мать. Помоет посуду после еды.
Сестра. Пойдет в лес.
Мать. Всю ночь просидит на дереве… Дрожа, как затравленный заяц…
Пауза.
Сын. Борьба закончилась.
Сестра. Мама любила жизнь больше всего на свете.
Отец. Его глаза прожгли мне дыру в спине.
Сын. У меня никого не осталось?
Отец. Утром он поедет к сестре.
Сестра. Он слушал Nine Inch Nails.
Отец. Поедет на моей машине.
Мать. На руке часы с Микки Маусом.
Сестра. Добрался за 20 минут.
Когда я убеждал себя в том, что мне нечего терять, я и помыслить не мог, что что-то всё-таки осталось. Большое и незримое, что не давало мне перешагнуть черту. Человечность. Это было она. Но сегодня я и её лишился. Лишился подле того, кому она вовсе не была знакома. Должно ли это меня успокоить? Успокоить, когда за стенкой лежат двое моих друзей в "черном тюльпане", ещё утром ходившие по этой земле. Война. Я в полной мере осознал, что у этого слова был солоноватый привкус железа. И бешеная боль потери и безысходности. Понимание собственного бессилия, когда на твоих глазах убивают невинных ребят. И лучшее, что ты можешь сделать — убить в ответ.
Категория: джен, Рейтинг: PG-13, Размер: Мини, Саммари: Пит подумал, что будет, если Тони его найдёт. Что он вообще сделает, когда поймёт, что подопечный попросту сбежал? Будет ли просить полицейских его найти или с облегчением вздохнёт, обрадованный тем, что теперь больше времени может посвятить Рири? В последнее очень не хотелось верить, Питер хотел, чтобы их разговор о его проступке состоялся, хотел всё ещё что-то значить для Старка, даже если совсем немного.
Пострадав в результате несчастного случая, богатый аристократ Филипп нанимает в помощники человека, который менее всего подходит для этой работы, — молодого жителя предместья, Абделя, только что освободившегося из тюрьмы. Несмотря на то, что Филипп прикован к инвалидному креслу, Абделю удается привнести в размеренную жизнь аристократа дух приключений. По книге снят фильм, Intouchables, который в российском прокате шел под названием 1+1. Переведено для группы: http://vk.com/world_of_different books на http://notabenoid.com/book/49010/.
Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Cпектакль «Рыдания» про генетику женского одиночества, сконструирован из монологов трех женщин, представительниц одной семьи: дочери, матери и бабушки.Три поколения потерянных женщин — восемнадцатилетняя, сорокачетырехлетняя и семидесятилетняя. Они все дезориентированы, все несчастливы. Их несчастье не социальное, а внутреннее: «Они загнаны в ментальные ловушки, это их личная несвобода».
Выбор тем и смелое обращение со шведской традицией психологического реализма сделали его одним из самых успешных и востребованных режиссеров Западной Европы. Ларс Нурен написал более шестидесяти пьес. Подобно Августу Стриндбергу, он обнажается, демонстрируя пропасть внутри себя, чтобы обнаружить ее и внутри зрителя. Он исследует самое сокровенное в человеке. Пьесы Нурена наполнены абсурдистским юмором. Для многих актеров они стали проверкой на прочность и мастерство. И все это благодаря нуреновскому театральному языку — богатому, веселому, эротично-откровенному, каждый раз новому и живому.
В Антологии современной британской драматургии впервые опубликованы произведения наиболее значительных авторов, живущих и творящих в наши дни, — как маститых, так и молодых, завоевавших признание буквально в последние годы. Среди них такие имена, как Кэрил Черчил, Марк Равенхил, Мартин МакДонах, Дэвид Хэроуэр, чьи пьесы уже не первый год идут в российских театрах, и новые для нашей страны имена Дэвид Грейг, Лео Батлер, Марина Карр. Антология представляет самые разные темы, жанры и стили — от черной комедии до психологической драмы, от философско-социальной антиутопии до философско-поэтической притчи.
Во 2-й том Антологии вошли пьесы французских драматургов, созданные во второй половине XX — начале XXI века. Разные по сюжетам и проблематике, манере письма и тональности, они отражают богатство французской театральной палитры 1970–2006 годов. Все они с успехом шли на сцене театров мира, собирая огромные залы, получали престижные награды и премии. Свой, оригинальный взгляд на жизнь и людей, искрометный юмор, неистощимая фантазия, психологическая достоверность и тонкая наблюдательность делают эти пьесы настоящими жемчужинами драматургии.