1000 ликов мечты - [19]

Всерьез, «по-научному»…

За прошедшие столетия человечество многому научилось, повзрослело и посерьезнело. На смену отроческим мечтам пришло точное знание. И это не могло не сказаться на научной фантастике. Она тоже посерьезнела. Лишь в юмористической ветви ее сохранились селениты человекообразные. Хотя, конечно, нет правил без исключений… В 1958 году, например, появилась в русском переводе отнюдь не юмористическая повесть украинского фантаста В. Бережного «В звездные миры». Искушенный чита-1ель уже не мог без юмора воспринимать такие «находки» автора, как, скажем, человеческий скелет, обнаруженный на Луне: длина его, сообщает фантаст, достигала семи-восьми метров… Нет, современный читатель не склонен довольствоваться бесконечными вариациями на темы Андрэ Лори или Г. Жулавского! Однако что же нынешние фантасты? Ищут ли они новые формы жизни, более приемлемые в наш эрудированный и потому неизбежно скептический век для Луны Обитаемой? В повести А. Шалимова «Пленник кратера Арзахель», опубликованной в середине шестидесятых годов, космонавт, исследуя лунную поверхность, встречает Гроздь. «Гроздь медленно приближалась. Когда расстояние сократилось до нескольких метров, ее движение замедлилось. Теперь я мог хорошо рассмотреть ее. Вблизи она напоминала кисть гигантских виноградин, каждая размером с большой арбуз. Зеленые полупрозрачные виноградины, круглые и удлиненные, плотно прилегали друг к другу и, казалось, чуть пульсировали». Космонавту не удается вступить в реальный контакт с «виноградинами». Но автор прозрачно намекает, что принадлежат они все-таки к категории мыслящих… Повесть Шалимова — едва ли не единственное произведение фантастики последнего двадцатилетия, где нам удалось обнаружить разумную лунную жизнь. Современные авторы порой встречают на Луне грибы, мхи, плесень. Изредка натыкаются на медуз или хотя бы многократно увеличенных, «лунных» микробов. Но в наличии высших форм жизни Луне сегодня, как правило, отказывают и фантасты. Самое большое, на что они решаются, — это многозначительно обронить по ходу дела: «Примерно в километре от него отчетливо виднелись голубоватые светящиеся пятна. Неровный, призрачный свет смешивался с алыми красками затмения, непрерывно меняя оттенки. Пятна медленно, но все же отчетливо перемещались…» (рассказ Ю. Шпакова «Вымпел» в его сборнике «Один процент риска»). Нетрудно понять, почему столь резко оскудел лунный мир в книгах фантастов. Луна сегодня слишком близка для нас. Мы знаем обратную сторону Луны, видели на экранах телевизоров лунную почву. Реальный земной человек уже ступил на поверхность вековечной нашей небесной соседки… Вспомните, что мы говорили, рассуждая о сочинениях Лукиана и Годвина. Очередное тридевятое царство перестало быть тридевятым царством… — и фантасты устремились дальше. А вместе с ними отправились к дальним планетам и звездам и бывшие лунные великаны и монстры. Приглядитесь внимательно к самым свежим новинкам фантастики: вы легко обнаружите в них не только человекообразных (гигантов и карликов, «прекрасных обликом и душою» и «морально и внешне уродливых»), но и наделенных разумом «летучих мышей», и — в изобилии — всевозможных кенгуру-, медузо-, спруто-, змее-, жуко-, пауко- и муравьеподобных. Что же касается Луны… Нынешние фантасты все чаще находят на ее поверхности следы пришельцев из иных миров. Развалины их баз. Поставленные ими памятники и обелиски. Покинутые ими корабли. Оброненные пуговицы и зажигалки. Наконец, специально приготовленные для землян контейнеры с подарками и сувенирами…

И все-таки — Обитаемая!

Выискивая в фантастике колоритные описания аборигенов Луны, мы, между прочим, совершенно упустили из виду еще одну категорию лунных жителей. Какую же? А вот — познакомьтесь, пожалуйста… «Глаза у нее были чуть раскосыми, как у большинства лунных девушек, но волосы цвета спелой пшеницы и крупноватый нос никак не вязались с традиционным представлением о восточных красавицах. Однако, несмотря на неправильные черты лица, она была очень привлекательна…» Представленная вам в этом отрывке Селена Линдстрем, не будучи, разумеется, аборигеном, тем не менее родилась и выросла именно здесь, на Луне. О них-то, лунных поселенцах, и должны мы сказать хотя бы вкратце, заканчивая свои заметки о Луне Обитаемой. История и этого вопроса могла бы, кстати, увести нас опять-таки в дебри «добрых старых времен». Лет пятнадцать назад, к примеру, был у нас переиздан роман Ежи Жулавского «На серебряной планете», впервые вышедший еще в 1903 году и составляющий вместе с упоминавшимся уже «Победителем» и «Старою Землей» довольно известную трилогию…Группа землян, попав на Луну, не может оттуда выбраться. Обнаружившаяся на «той стороне» атмосфера спасает их от гибели; неизбежно приспосабливаясь к лунным условиям, они с каждым новым поколением… уменьшаются в росте. Настолько, что герой второго романа, еще один выходец с Земли, кажется измельчавшим лунным колонистам настоящим гигантом, они даже принимают его за Мессию, призванного спасти их от всевозможных бед и несчастий (в том числе от преследования со стороны злокозненных шернов). Поначалу Победитель вполне оправдывает эти ожидания, но — лишь поначалу: роман заканчивается трагической гибелью героя. И в заключительной книге трилогии уже наиболее предприимчивые из «лунян» сами отправляются на старую Землю — проведать свою прародину… Ограничимся в своих «воспоминаниях» этой невеселой историей, которая на деле невозможна просто по причине отсутствия атмосферы и на «той стороне»; упомянем также, что трудно уповать и на вариант, предложенный Н. Мухановым в романе «Пылающие бездны» (1924): в результате войны двух миров «Луна, под влиянием беспощадного накаливания со стороны Марса, растопила свои тысячевековые льды и оделась плотной атмосферой». Земляне в космическом боевике Н. Муханова, понятное дело, возликовали, — невдомек им, недальновидным, что бессильна будет Луна удержать и эту новообретенную атмосферу… Что ж, констатируем: на естественную лунную атмосферу рассчитывать, увы, не приходится… И — вернемся вспять к новейшей (трезвой, сугубо научной!) фантастике. А здесь мы непременно, не очень-то даже углубляясь в поиски, обнаружим на Луне и отдаленного, и близкого будущего великое множество всевозможных научных и иных баз и станций. Притом отнюдь не пришельческих — наших, земных! Они есть, к примеру, в рассказах С. Лема «Условный рефлекс» и «Охота на Сэтавра», в повестях Д. Константиновского «Ошибка создателя», И. Дручина «Тени лунных кратеров». В рассказе В. Сапарина «Прораб вселенной» фигурирует и целый Лунный город, который, как и станции предыдущих авторов, надежно упрятан в лунную толщу, а отличается тем, что все в нем — не только температура или состав воздуха, но даже и притяжение, и абсолютно все вещи и предметы, словом, действительно все как на Земле («Остряки недаром говорили, что, если хочешь познакомиться с типовыми условиями существования человека на Земле, отправляйся на Луну…»). Впрочем, до сих пор — вы заметили? — речь шла, в сущности, не более чем о лунных сооружениях: ведь персонал всех этих баз и станций систематически обновляется, смена сменяет смену… Обитателей этих станций лишь очень условно можно именовать лунным населением. Но вот в повести Артура Кларка «Лунная пыль» мы имеем уже дело именно с населением Луны. В Клавии, первом ее городе, проживает целых двадцать пять тысяч человек! И хотя городу этому, по-видимому, всего лишь с полвека, за эти пятьдесят лет событий на Луне произошло, конечно же, «значительно больше, чем за предшествующие пять миллиардов». При городе создан даже первый лунный парк, пусть маленький, однако отнюдь не «оконный ящик, страдающий манией величия», как отозвался о нем «один болтун из телевидения». Во всяком случае, «на Земле ни в одном парке, в саду и огороде нет подсолнухов высотой в десять метров»!.. А поскольку межпланетная трасса Земля-Луна давно уже прочно освоена, надежна и стабильна, создано на Луне и специальное Управление лунного туризма: планете и помимо рослых подсолнухов есть с чем познакомить своих гостей!.. Туристов же, кстати, встречаем мы и на Луне Айзека Азимова (роман «Сами боги»). Здесь, однако ж, к ним относятся без того почтения, которое было ощутимо у администраторов кларковского «Лунтуриста». Совсем наоборот! Упомянутая нами Селена Линдстрем, как и другие коренные луняне, недолюбливает землян и даже пренебрежительно именует их «земляшками». Ведь на них так забавно смотреть, когда они, грузные и неловкие, пытаются держаться по-свойски в непривычных лунных условиях. И кроме того, они, «земляшки», по мнению определенной прослойки лунян, слишком закоснели в неоправданном своем отношении к Луне как к захудалой земной провинции… Вот мы и вернулись — на новом витке спирали — к тому, о чем шла речь в первой главке этих заметок: для персонажей современной фантастики Луна вновь превратилась в заурядную земную территорию. Пусть жизнь на ней вынуждена пока забиваться в подлунные пещеры и выработки, она — эта жизнь, привнесенная на Луну с Земли, — неотвратимо освоит негостеприимный лунный мир. «На Луне все, что необходимо человеку, создано самим человеком. Луна-мир, сотворенный человеком с начала и до конца. У него нет прошлого…» Фантасты (в данном случае А. Азимов), естественно, произносят эти слова в прошедшем времени: «создано», «сотворенный». Мы, их читатели, более склонны употреблять в данном контексте глагол-связку будущего времени: «будет создано», «будет сотворен». Но и мы, читатели, уже не склонны сомневаться в реальной категоричности этого «будет». Ведь в земных лабораториях — где-то совсем неподалеку от нас! — наши современники-ученые уже сегодня рассматривают под микроскопом кусочки лунного грунта. А на листах ватмана уже возникают вполне реальные проекты лунных городов…