Система ближнепланетных зон отдыха стала тем райским уголком, о котором так долго мечтал истосковавшийся по вольным просторам землянин. Но, несмотря на вполне пригодный климат, длительного проживания там никто не выдерживал. И — странное дело — недосягаемое, ставшее доступным, так и оставили в тени. Никакой "космической революции" не было и в помине. Это произошло так мирно и буднично, словно какой-то конвейер выпустил юбилейную партию роботов отпраздновали и разошлись.
Лишь малая часть населения регулярно посещала зоны отдыха, большинство же предпочли, как и раньше, мечтать о них, хотя стоило только набрать номер туристического бюро и заказать билет.
И вместительные астролеты отправлялись в рейсы полупустыми.
Но Комитет Прогресса как поборник всех интересных начинаний неутомимо финансировал содержание жилых комплексов на двенадцати малых планетах, не забывая и о рекламе.
Система ближнепланетных зон отдыха была открыта для всех.
"Пора", — подумал Бел Кригел, взглянув на циферблат напольного табло, и нажал клавишу выхода. Дверь растворилась, и он ступил на темно-коричневую пешеходную дорожку, которая понесла его сквозь лабиринты домов. Кригел добавил скорости на своем участке, и причудливые конструкции замелькали с удвоенной быстротой. Вскоре он заметил человека, который с отчаянием вдавливал кнопку замедления на ближайшем пульте. По-видимому, он никуда не спешил, и эта гонка не доставляла ему особенной радости. Но Кригел держал кнопку на своем пульте, и поэтому усилия случайного попутчика были напрасны. Проклиная его на чем свет стоит, пешеход перескочил на очередную дорожку, где с удовольствием дал самый тихий ход.
А Кригел тем временем, думая о несовершенстве пешеходных линий, миновал жилую часть города и сошел у стартовой площадки туристического центра, где наготове, с откинутыми для посадки люками стоял астролет.
Кригел достал из кармана билет на четвертую зону отдыха.
Бел Кригел был представителем одной из самых древних и каким-то чудом сохранившихся на Земле профессий. Он работал в Комитете Прогресса на должности следователя в Отделе по борьбе со случайными преступлениями. Иначе, как случайными, эти крайне редкие инциденты и нельзя было назвать. Закон — понятие архаичное, давно утратившее свой первоначальный смысл — чаще всего преступали, как впоследствии выяснялось, из-за собственной халатности и недосмотра.
Окружающие люди интересовали Кригела лишь постольку, поскольку все они могли сами совершить или оказаться причастными к совершению преступления. Но никаких преступлений они, к сожалению, не совершали. Поэтому Кригел не мог долго находиться в людном месте — его раздражало большое скопление честных, не способных на что-либо стоящее сограждан. На настоящих, закоренелых рецидивистов он смотрел с благоговением, за каждое их дело брался как художник, как творец.
И сейчас, усевшись в кресле, Кригел стал исподтишка изучать остальных пассажиров салона.
Их было шестеро.
Благообразная чета совершенно седых стариков за столиком справа, как потенциальные непреступники, не привлекла его внимания. Зато следующий объект — семейная троица — требовала, как видно, более тщательного осмотра. Глава семейства, невзрачный человек в невзрачной одежде, расположатся особняком от всей семьи. Его тусклый взгляд не выражал никаких чувств, даже волнения при отлете. Невозможно было угадать, о чем он думает и думает ли вообще. Сын, восемнадцатилетний акселерат, в сером летном комбинезоне, озабоченно поглядывал в иллюминатор, хладнокровно сжимая скулы, точно это он должен был с минуты на минуту вывести корабль в открытый космос. Женщина — полная противоположность своему мужу — беспрерывно суетилась возле обоих, бегая от одного к другому и предлагая сыну то помидорчик, то носовой платок, чем постоянно вгоняла того в краску. "Вот где возможны любые комбинации мотивов", — отметил про себя Кригел. Шестая обитательница салона, одинокая старушонка из тех староверов, которые смертельно боятся пешеходных дорожек и предпочитают ходить по бордюрам, с умилением оглядывала счастливое семейство и, по всей видимости, тоже не собиралась грабить и убивать.
Астролет давно уже вышел из земной атмосферы, когда Кригел вспомнил о настоящей цели своей поездки.
Четвертая зона была выбрана им не случайно.
Дело заключалось в том, что с некоторых пор участились исчезновения людей. Это случалось и раньше, что не удивительно в городских джунглях, которыми на десятки километров вокруг руководят киберсистемы. Дело было передано в Отдел. Там сопоставили некоторые факты и установили, что сверхнормативные исчезновения начались одновременно с открытием ближнепланетных зон отдыха. И причем коснулось это только тех, кто в свое время побывал в четвертой зоне. В самой зоне, правда, никто не пропадал, но что-то настораживало во всем этом. Никаких прямых доказательств этой связи не появлялось, но исчезновения продолжались из года в год с убийственно равномерным возрастанием.
Кригел разговаривал с отдыхавшими в четвертой зоне и не нашел среди них ни одного, кому пребывание в ней доставило бы удовольствие. По их словам, чего-то там не доставало. Но чего именно, толком объяснить никто не мог. Между тем все двенадцать комплексов были идентичны, а от посетителей соседних зон такие отзывы приходили редко.
