Железная команда
Лучше всего человек раскрывается в минуты опасности. Тут сразу становится ясен и его характер, и его ум. В этой книжке все герои проходят такое испытание. Будь то повесть о суровых годах войны («Журавлиный яр») или рассказ о дружбе и первой любви («Маска жреца») — автор ставит главных своих персонажей в исключительные обстоятельства. Те из них, кто жил в тылу врага, естественно, не раз вынуждены были смотреть смерти в глаза. Однако и в наши дни нередко бывает, что человеку приходится собрать всю волю, чтобы противостоять злу. Никите и Швабле, например, потребовалось действительно проявить мужество при встрече ночью с вооруженными ворами. Правда, в другой раз, во время ночевки в лесу эти ребята ведут себя несколько иначе… Впрочем, героическое и смешное соседствуют в повести «Земля мужества».
Эта книжка о героях-подростках. Они как бы составляют железную команду, которой по плечу встреча с любой трудностью, с любым врагом.
| Жанр: | Детская проза |
| Серии: | - |
| Всего страниц: | 68 |
| ISBN: | - |
| Год издания: | 1966 |
| Формат: | Полный |
Железная команда читать онлайн бесплатно
Журавлиный Яр
Не оттого ль
всем лучшим в человеке
Я ненавижу
горький дым войны?
Е. Стюарт
Глава 1
В тот день Матвейка с Иваном и Ешкой пасли скот на сухих лядах около Горелого бора. Матвейка — колхозное стадо, Беляшонковы — частников. Чтобы веселей было, согнали коров вместе. Да и легче втроем.
До обеда несколько раз пролетали немецкие самолеты. Когда они шли высоко, пастухи узнавали их по звуку. В середине дня надвинулись сухие тучки, самолетов не стало слышно. А за полдень начало погромыхивать.
— Пушки! — забеспокоился Иван, точно жеребенок, почуявший волка. Он оттопыривал ладонью красное шелудивое ухо и, округлив рот наподобие бублика, вертел головой по сторонам.
— Ну да, городи! — крикнул Матвейка. — Гром и гром… Нечего разводить панику.
Про панику сегодня утром в конторе был разговор. Хромой конюх Парфен говорил, что пора колхозу в отступ трогаться. Он слышал от беженцев, проходивших ночью, будто бы немцы перешли Днепр, и на рассвете пригнал весь табун в деревню. Фома Савельевич, председатель колхоза, слухам не верил, но от того, сколько беженцев проходило через их Лески, то готовился к эвакуации, то говорил, что надо ждать приказа. Если фашистов остановят на Днепре, зачем колхозу трогаться с места? Одно разорение и убыток.
Поднятый сегодня на рассвете конюхом, Фома Савельевич побежал запрягать подводы, велел скликать старух, какие покрепче, чтобы грузить из кладовой сало и мед, назначил гуртовщиц гнать с пастухами скот. Но утром проехал на машине какой-то начальник, разругал Фому Савельевича, пригрозил паникерам военным судом, и эвакуация снова была отложена. На всякий случай председатель послал в райисполком Парфенова племянника Мишутку за распоряжением.
Мишутка прискакал часа через два. Никакого приказа он не привез, сказал, что и в районе приказа нет. А в райисполкоме он слышал разговор, будто фашистов за Днепр не пустят.
— Ну и правильно, — сказал председатель, совсем успокоясь. — Не зря ж наши бабы мобилизованные вторую неделю там окопы копают.
После этого он и велел пастухам гнать скот в поле, как в обычные дни. А Парфена ругнул за паникерство.
— Нечего разводить панику, — повторил Матвейка Ивану. — Днепр — не наша Гусиха, попробуй-ка переплыви.
— А на лодках ежели?
— А наши так тебе и будут на них с берега смотреть? Да? Как начнут молотить! Из ружей, да пулеметов, да пушек! Видел в кино? Усиди-ка на лодке…
— У немцев, может, пушки и пулеметы похлеще наших, недаром за три недели столько проперли, — продолжал водить ушами Иван Беляшонков. — Да еще самолеты у них…
— Ничего не похлеще… А зато наши в окопах! Фашистам же — плыть через Днепр… Чернушка к лесу пошла, заверни!
Громыхать перестало, и Матвейкины доводы как будто успокоили Ивана. Однако под вечер снова загремело, погромче прежнего.
— Хрест во все брюхо — стреляют! — воскликнул Иван и припустил к деревне. Ешка — за старшим братом, как собачонка за хозяином.
Сколько ни кричал им Матвейка — не вернулись, домой удрали. Эх, пастухи!..
Матвейка остался один, и сразу сквозь тоскливую полевую тишину до него докатилось тяжелое бубуханье. Да, на гром оно было не похоже. Однако не бросать же из-за этого стадо. Мало ли отчего и где гремит. Война. Может, как раз на Днепре и бухают пушки. А от Днепра досюда целых двадцать километров с гаком, никакая пуля не долетит. Стреляют — так уж сразу и бояться?
А становилось все тревожней и страшней одному. От близкого леса повеяло знобким холодом. Матвейка обежал стадо, заворачивая его в чистое поле, к дороге. Трава в той стороне была хуже, и коровы неохотно уходили с травянистых лядов.
Бова, огромный черно-пестрый бык, остановился. Пастух подошел к нему, почесал ногтем ямку за толстенными рогами. Бова торкнул шершавым языком по карману брезентовой пастушьей куртки.
— Нету соли, нету, — сказал Матвейка, выворачивая засаленный карман. — Придем домой — вынесу чуток. Айда!..
Грузно ступая, Бова побрел следом за пастухом, ловя языком вывернутый полотняный карман.
Подружились они шесть лет назад. Тогда Матвейка еще в первом классе учился. Ранней весной привезли из племсовхоза десять породистых телят. В дороге один бычок захворал, и Матвейкин батя, колхозный животновод, оставил его у себя в избе. Когда бычок поправился, Матвейка окрестил его Бовой. Трудно оказать, кто к кому больше привязался — Бова к мальчишке или мальчишка к бычку. После того, как теленка перевели на колхозный двор, Матвейка стал бегать туда каждый день. Из-за дружбы с бычком он и в подпаски к отцу каждое лето напрашивался.
Бова вымахал что твой слон. А Матвейка, кажется, и не рос совсем, только рубашки каждое лето тесны в плечах становились. В школе его дразнили Кубиком. Ну и пусть. Ноги короткие, а догнать никто из ребят не может. Да что ребята! Зыкливых, норовистых нетелей, любивших поноситься просто так, нынешнее лето Матвейка загонял в жару до упаду. После этого они становились послушными, как собаки у дрессировщика.
Соклассники его в город собирались, в техникумы. Матвейка никуда из колхоза уезжать не хотел после окончания семилетки. Ему нравилось кормить и выхаживать скот. Председатель колхоза на собрании однажды назвал его природным животноводом.
