Проходя мимо столовой, сержант Эрин Холлоуэй услышала крайне неприятный разговор.
— Да пошло оно всё! Я так больше не могу! — жаловался один новобранец из её подразделения.
— Все мы не можем, а что делать. Терпи, — посоветовал ему рядовой, который на Геднере был уже второй месяц.
— Вот ещё! Не буду я терпеть! Я не создан для армейской службы! Сваливать надо отсюда, да поскорее!
Решив, что услышала достаточно, Эрин вышла из-за угла.
— Ты хнычешь как баба. Самому-то не стыдно? — спросила она, глядя новобранцу в глаза.
Испуганный боец ничего не ответил. С тех пор как погиб командир 3-го подразделения лейтенант Павлов, сержант Холлоуэй временно была назначена главной. Полагалось, что назначение продлится от силы 2–3 дня, однако уже прошла целая неделя, а командование так и не прислало замену Павлову. Недавно прибывшие на базу новобранцы вздохнули с облегчением, увидев что командовать ими будет двадцатитрехлетняя девушка. Если были они хоть что-то знали про Эрин Холлоуэй, то не стали бы спешить с выводами. Родилась Эрин в неполной семье. После того как её мать вышла замуж во второй раз, отчим начал распускать руки, а один раз и вовсе затащил падчерицу в соседнюю комнату и чуть не изнасиловал. Врезав ему гантелей по голове, Эрин едва не отправила мужчину на тот свет. Опасаясь ареста, она сбежала из дома и стала заниматься бродяжничеством. Вскоре беглянка примкнула к небольшой подростковой банде, промышляющей грабежами. Спустя четыре месяца все члены банды были арестованы и осуждены. Помимо грабежей, геднерские стражи порядка повесили на подростков несколько нераскрытых убийств. Однако за пару дней до суда арестованных посетил армейский офицер, занимающийся вербовкой. Подросткам был предложен выбор: либо добровольно вступить в ряды геднерского гарнизона на определённый срок, либо отказаться и спокойно дожидаться суда. Трое задержанных (в их число входила и Эрин), согласилась на предложение офицера, в то время как остальных данное предложение не заинтересовало. Добровольцев выпустили и в тот же день переправили на Геднер. Через неделю вербовщик поведал Эрин, что главарь банды получил 20 лет тюрьмы, а все остальные по 15, дав девушке понять, что она сделала правильный выбор. Поначалу армейские будни показались Эрин очень тяжёлыми, но она ни разу не задумывалась о побеге, ведь возвращаться ей было некуда и не к кому. Аванпост не заменил ей дом, но по крайней мере обеспечил едой и крышей над головой. О чём ещё могла мечтать вчерашняя бродяжка?
— За что тебя сюда отправили? — спросила Эрин.
Солдат ничего не ответили.
— Я ведь всё равно узнаю, и если окажется, что ты сделал что-то совсем уж зазорное, я сделаю так, чтобы об этом знал весь взвод, — пригрозила она.
Солдат побледнел.
— Я… ну это…
— Не мямли, и скажи как есть! — повысила голос Эрин.
— Меня поймали во время облавы в клубе. Легавые подбросили мне наркоту, — нехотя признался парень.
— Ну это нормально. Ты далеко не первый, кто угодил сюда с таким диагнозом, — ответила Эрин, но всё же решила вечером проверить, действительно ли солдат сказал ей правду.
— Я не наркоман! Легавые меня подставили!
— А здесь это никого не волнует. Из гарнизона можно свалить только двумя способами: либо дождаться истечения оговоренного срока, либо улететь отсюда в гробу.
Судя по кислой физиономии, ни один из вышеперечисленных вариантов не устраивал паникёра. Желая поскорее расставить все точки над «и», Эрин резко подалась вперёд, и схватила бойца за шкирку.
— Если вдруг вздумаешь бежать, я тебе обе ноги прострелю, и в таком виде отправлю патрулировать каньоны. Лучше конечно сразу продырявить тебе башку, но наше подразделение переживает не самый лучшие времена, поэтому важен каждый боец. Даже такой нытик как ты! — сердито проговорила она, затем оттолкнула новобранца в сторону и вышла из столовой.
Поскольку третье подразделение в каком-то роде было штрафным, оно состояло из таких же как Эрин арестантов, принявших предложение вербовщика, а также из провинившихся бойцов. И тем и другим лейтенант Павлов каждый день пытался втолковать, что самое главное не крутизна и брутальность, ведь они не помогут остановить пулю, а железная дисциплина. Если хотя бы один боец совершал ошибку, наказывали всё подразделение, причём сержантов наказывали жёстче, чем рядовых бойцов. Узнав о том, что на её плечи лягут сержантские погоны, Эрин хотела отказаться от сомнительной привилегии, но её тогдашний наставник сержант Кирк Вебер сказал, что на эту должность Эрин подходит как никто другой. Вебер изначально увидел потенциал в дерзкой девчонке, а потому и пытался как следует её натаскать. Сначала Эрин считала, что сержант к ней просто придирается, желая извести, и лишь спустя 7 месяцев жгучая ненависть сменилась признательностью. Поначалу Эрин не знала как правильно вести себя с солдатами, и Кирк всё время был рядом, поправлял Эрин, когда она совершала ошибки. Жизнь сержанта Вебера оборвалась во время казалось бы пустяковой разведывательно операции в относительно спокойном регионе. Залп из противотанкового гранатомёта разорвал Кирка на куски, и на похоронах в землю опустили пустой гроб. В последнее время Эрин всё реже стала вспоминать своего наставника, но вовсе не потому что была эгоисткой, а потому что у неё хватало других проблем, одну из которых она намеревалась решить в ближайшее время. После отбоя, когда все бойцы улеглись спать, Эрин пришла в кабинет лейтенанта Павлова, и начала просматривать электронную картотеку. Провернуть задуманное в одиночку было трудновато, поэтому Эрин решил привлечь к этому делу нескольких бойцов третьего подразделения. В конечном итоге она выбрала четверых солдат: капрала Роберта Фокса, рядового Кевина Хортона, капрала Брэда Данигана и рядового Эдварда Морриса.
