Взорвалось небо, разверзлась земля…
Охваченные паникой члены клана, пребывавшего под защитой священной раковины, бросились к просторному жилищу своего предводителя. Нескольких стариков, детей и хромого сбили с ног и затоптали.
Не обращая внимания на вопли ужаса своих сородичей, юный Нармер созерцал конвульсии, порожденные гневом богов. Неистовый ветер сметал тростниковые хижины, бурлили горьковато-соленые воды болот.
Семнадцатилетний, высокий и ладно сложенный, Нармер старался победить свой страх, решив не отступать перед бурей. В этих краях, где полновластной правительницей была вода, людям жилось нелегко. Нармер был из числа тех счастливчиков, которым чудом удалось избежать пасти крокодила и многих других опасностей, подстерегающих членов его клана.
Никому не приходило в голову ставить под сомнение власть Раковины — пятидесятилетнего мужчины с сине-зелеными глазами, лукавого и хитрого. Последних его противников нашли утопленными, и потому все его решения принимались кланом безоговорочно.
И все же гнев высших сил обрушился на головы смертных.
Кто был повинен в этом, если не глава клана?
Внезапно Нармер ощутил прикосновение чьей-то маленькой ручки. Рядом стояла симпатичная черноволосая девочка лет семи. К груди она прижимала тряпичную куклу.
— Ты меня защитишь?
— Где твои родители?
— Они про меня забыли.
— Я не такой сильный, как буря!
— Ты сильнее! Но ты пока этого не знаешь.
Нет, нельзя ее разочаровывать!
Тучи разорвал яркий сполох, и в сотне шагов от них в землю ударила молния.
— Хорошо, я тебя не оставлю. Держись крепче за мою руку!
С трудом преодолевая силу ветра, юноша и девочка направились к разбушевавшемуся рукаву реки — обиталищу доброго гения Нармера, «того, кому покровительствует рыба-амиур».
Трехметровый владетель этого места, чьи боковые плавники были усеяны ядовитыми смертоносными иглами, обладал вспыльчивым нравом, а потому рыбаки отказались от мысли его поймать.
Под ногами у девочки вдруг разверзлась земля, и Нармер чудом успел удержать малышку.
— Я спасла свою куклу! Вот увидишь, бог земли нас не проглотит!
Чувствуя себя ответственным за жизнь малышки, юноша обуздал свой страх.
Воды в протоках бесновались. Волны, вздымаемые порывами ветра, дувшего, казалось, со всех сторон одновременно, сталкивались и бурлили. Нармер и его подопечная были исхлестаны бурей, и все же им чудом удалось невредимыми добраться до берега.
Он был там.
Наполовину зарывшись в ил, огромный амиур неотрывно следил за ними взглядом. Казалось, он ждал их.
— Сделаем, как он! — распорядился Нармер. — Ляжем на землю и переждем!
Буря взвыла с новой силой. Девочка, которая одной рукой крепко держалась за руку Нармера, а другой прижимала к себе куклу, улыбнулась.
— Твой покровитель сильный, он нам помогает. Если мы будем все время смотреть на него, смерть не возьмет нас.
Нармер последовал ее совету, стараясь не слышать рева разбушевавшейся стихии. Падал коричневый дождь, алое небо исчертили черные полосы, над болотами вздымались столбы зеленоватой воды.
Дня и ночи больше не существовало, солнце и луна исчезли. Время хаотично двигалось по пути, ведущему в небытие. Девочка уснула спокойным сном. Нармер же упрямо не сводил глаз с амиура — единственного существа, которое связывало его с прежним миром.
Его мир уже никогда не будет таким, как раньше. И все же душа Нармера отказывалась это принять.
Почему так разгневались боги, в чем причина? Конечно же, не из-за него! А если так, то он не должен страдать, получая незаслуженное наказание! Даже избежав худшего благодаря своему покровителю, он не сможет просто поблагодарить рыбу-кошку и вернуться к скучной жизни — уделу всех членов клана, послушного Раковине.
Нармеру хотелось разгадать эти знамения. В том, что они имеют тайный смысл и что разгадка этой тайны предопределит его судьбу, юноша не сомневался.
Когда девочка проснулась, ветры утихомирились, и вода в заводи, где обитал амиур, вновь стала спокойной. Сам хозяин этого места скрылся.
— Я спала хорошо, — сказала она. — Ты не спал, и ты спас нас обеих, меня и мою куклу. Боги этого не забудут.
И она стала очищать от ила свою тряпичную подружку, в то время как Нармер, в ушах у которого все еще выла буря, пошатываясь, встал на ноги.
Внезапно наступившая тишина показалась ему мучительной.
Тишина неестественная, еще более страшная, чем буря. Не пели птицы, не шумел камыш на ветру, не смеялись дети…
Стихийное бедствие опустошило земли клана Раковины, находившиеся недалеко от моря, в лабиринте болот и густых зарослей папируса, на покрытых травой маленьких островках суши. Рыбы в этих местах было немало, но никто из чужаков не отваживался проникать в тростниковые дебри, где надо знать каждый уголок, чтобы не погибнуть.
