День начинался ясным и синим небом. Мишу Гусаренко, молодого инженера из группы воздействия, я увидел на крыше командного пункта. Он расхаживал, заложив руки за спину, меж круглых, как тарелки, локаторных антенн и оглядывал дали, словно часовой со сторожевой будки. Я думал, что он там загорает, но, когда поднялся к нему, понял, что он залез сюда полюбоваться окрестностями.
КП противоградовой экспедиции расположился на одной из самых высоких точек молдавских Кодр, и видно было отсюда далеко-далеко. Ближние вершины гор казались береговыми уступами, вставшими, как у моря, перед затянутыми голубой дымкой далями. Под дымкой можно было разглядеть далекие села, белые крыши которых напоминали черепки вдребезги разбитой фарфоровой вазы; блестящие и тонкие, как нити, дороги, прямоугольники полей. Вблизи же буйствовала яркая зелень лиственного леса. Отрывисто щелкал соловей, тарахтели машины, невидимо, где-то под сенью листвы, взбиравшиеся в гору. И хорошо были видны люди, работающие в садах. Школьники с портфелями чинными группками шествовали по пыльной обочине дороги к Корнештам. Мимо промчался мотоциклист в шлеме. Прогнали с ночного табун лошадей. Картина была настолько мирной, что я не удержался и сказал: «Наверно, никто из них сейчас и в мыслях не держит, что вы тут каждую минуту ведете войну со стихией».
— Война — слишком сильно сказано, — парировал Гусаренко. — Человечество пока слабовато, чтобы вести войну со стихией. Взять хотя бы то же градовое облако — облако вертикального развития, как мы называем. Энергия его эквивалентна взрыву нескольких ядерных бомб. А вырабатываемой всеми электростанциями мира энергии, пожалуй, не хватит, чтоб изменить погоду, скажем, в одной Московской области... Человек пока лишь научился, пользуясь гипотетическими знаниями о процессах, происходящих в градовом облаке, в нужный момент как бы подтолкнуть, замедлить или ускорить их развитие...
— Как ты думаешь, быть сегодня граду? — перебил я его. Стоять на крыше под пронизывающим ветром было уже невмоготу.
— По прогнозу не обещали.
— А ты как думаешь? — спрашиваю я, потому что вчера тоже не обещали.
— Если будет хороший прогрев... — говорит, пожимая плечами Гусаренко, и тянет меня за руку с крыши. Подходит время, когда антенны начнут осматривать горизонт, и находиться рядом будет опасно.
Прогноз о возможности выпадения града в Молдавии обычно составляется в Корнештах. С помощью карт, на которые нанесена погода почти со всего земного шара по данным метеостанций и радиозондирования (эти карты принимаются специальной аппаратурой). С помощью данных, которые дает аэрологическая станция экспедиции. Синоптики экспедиции изучают эти материалы и представляют свои выводы на ежедневном утреннем заседании штаба. После чего по экспедиции объявляется готовность «номер один», когда в небо нацеливаются жерла всех противоградовых ракетных установок. Или назначается готовность другого порядка, когда те же расчеты являются на связь через заданные интервалы. Но иногда градоопасные облака появляются внезапно. Они могут появиться, когда их предсказывают, когда их ждут и даже когда перестают ждать. А они тут как тут. Вот почему мне пришла мысль сравнить работу градобойцев с войной.
Вчера до полудня небо тоже было ясным. Потом на горизонте появились чечевицеобразные облака — легкие белые полоски, заостренные по концам. За ними налетели рваные кучевые облака, облепившие скоро весь небосклон. Трудно было за этим одеялом что-нибудь разглядеть. И вдруг, как вой сигнальной сирены, слова в динамике: «Градовое облако. Азимут... Удаление...» — и пошли слова команд, прослушав которые непосвященный мог бы подумать, что находится не на противоградовом командном пункте, а в штабе воздушной обороны. Сквозь стекла КП видно, как срывается с места антенна второго локатора, вращаясь, обегает несколько раз горизонт, затем, наткнувшись на облако, замирает и начинает сканировать — ощупывать облако сверху вниз. Облако движется за десятки километров, а на экране локатора уже препарируют его, разглядывают внутренности, сердцевину. По ней лишь можно определить, чем оно начинено, в какой степени опасно и может ли разразиться градом.
Облако для градобоев — как вражеская летающая машина. Его невозможно пропустить в зону, ибо работа противоградовой экспедиции уже вышла из стадии эксперимента. Пожалуй, самое удивительное в том, что предотвращение града стало обычным занятием, таким же делом, как работа какой-нибудь МТС. Та обязуется вспахать столько-то, эта — защитить определенную территорию от града.
На КП стало людно. Вместо одного руководителя воздействия сейчас раздумывают перед планшетом трое. Начальник экспедиции, начальник отряда. И Миша Гусаренко тут, хотя мог бы и не приходить — не его смена. Но так бывает всегда, когда грозы нечасты, когда сезон только начинается и градоопасные облака не следуют одно за другим с неумолимостью лавин. В эту пору руководители делятся друг с другом опытом, а те, что помоложе, выверяют свой. Опыт при работе с облаком много значит. Деневич, который участвует в экспедиции с шестьдесят пятого года, с самого ее основания, любит повторять, что о «физических процессах в облаке мы еще слишком мало знаем». И Гусаренко не пропускает случая понаблюдать за его работой: он-то работает год с небольшим.