— Милли, прости, но… нет.
Нет? Я не ослышалась? Он мне отказал?!
Жар приливает к щекам, как и всегда, когда я нервничаю. Я так долго готовилась к этому разговору! Я так тщательно подбирала слова!
— Крис, но это же мои деньги, — напомнила я в слабой надежде, что брат передумает. — Дедушка оставил их мне.
— Да, но я — твой опекун. Ты женщина, Милли. Ты не думаешь о будущем. А я хочу, чтобы ты никогда ни в чем не нуждалась.
Крис старается говорить мягко, но я чувствую, как его раздражает необходимость объяснять мне очевидные, с его точки зрения, вещи. И я тоже бешусь оттого, что он разговаривает со мной, как с неразумным ребенком. По его мнению, женщина — это нечто среднее между предметом интерьера и любимой собачкой. О женщине нужно заботиться, но желательно, чтобы она не отвлекала от важных мужских дел. Например, сейчас Крис спешит к соседу на игру в бридж.
— Я выучусь на кондитера, открою свой магазин и не буду ни в чем нуждаться.
— Ты леди, Милли. Так хотел наш дед. Поэтому ты будешь сидеть дома и ждать, когда я найду тебе приличного жениха.
— Да кто захочет на мне жениться?!
Я почти кричу, но тут же стыдливо замолкаю. Крис не виноват в том, что наш отец изменял его матери. Вообще, он добрый и терпеливый, мой старший сводный брат Кристиан, наследный герцог Лэррис. Ему уже двадцать три, он статен и красив — блондин с голубыми глазами, почти точная копия отца. А я пошла в мать — смуглая, как простолюдинка, черноволосая и черноокая.
— Милли, я обещаю, что найду тебе достойного мужа, — жестко произнес Крис, не повышая голоса. — И не дам тебя в обиду.
— Прости… — прошептала я и подошла к нему, чтобы обнять.
Я — младшая сестра, мне еще семнадцать, можно и приласкаться, чтобы загладить вину. Крис поцеловал меня в макушку и погладил по щеке.
— Ничего, милая, я понимаю…
Ничего ты не понимаешь! Я не хочу сидеть и ждать, когда кто-то из разорившихся дворян соблаговолит взглянуть в сторону незаконнорожденной леди Миларес. Да, дедушка узаконил мой статус, но все же прекрасно помнят историю моего происхождения. Однако я не в силах объяснить Крису, отчего работа для меня заманчивее замужества. Что ж, на деньги, оставленные мне по завещанию, можно не рассчитывать. Но есть и другие способы получить нужную сумму.
Крис отправился играть в бридж, а я вернулась в лавандовую гостиную, где мы с Нелли обычно занимались рукоделием. Сестра была там — вышивала у окна. Я взяла вязание из своей корзинки и села рядом.
— Не позволил? — спросила она сочувственно.
— Конечно, нет, — я повела плечом, и крючок замелькал в моих руках.
— Милли, все же он прав… Он желает тебе добра.
— Конечно, Нелли, — улыбнулась я.
Нелли старше меня всего на два года, и мы с ней дружим с того самого момента, как познакомились. Крис не верит, но мы обе помним, как это произошло.
К тому времени, как я впервые переступила порог дедушкиного замка, Крис и Нелли уже жили у него. Они — дети отца от первого брака. Их мать умерла от болезни, которая не поддавалась лечению, и папочка женился во второй раз, в промежутке успев зачать меня. Спустя несколько лет он и сам скончался, то ли от сердечной болезни, то ли от яда, которым его травила вторая жена. Деду ничего не удалось доказать, и мачеха Криса и Нелли до сих пор живет припеваючи в одном из родовых замков герцогства Лэррис. От пасынка и падчерицы она избавилась сразу же после смерти мужа, по первому требованию отдав детей старшему герцогу.
Чуть позже дед узнал и о моем существовании. Я часто задумывалась, каким ветром отца занесло в кондитерскую, где работала мама. Она была наемным работником — пекла булочки и пирожки. Или они встретились где-то на улице? На рынке? Моей фантазии не хватало, чтобы представить, как лорд Лэррис из древней ветви императорского рода мог увлечься простолюдинкой, да к тому же иномирянкой. Да, родители моей матери когда-то приплыли из-за моря. Там живут люди со смуглой кожей и черными, как смоль, волосами. Мысль о банальном изнасиловании приходила мне в голову, однако я гнала ее. Пожалуй, из-за дедушки. Он не заслужил такого.
Мы с мамой жили недалеко от кондитерской, где она работала. Сейчас я смутно помнила ее внешность, но навсегда сохранила в памяти ее запах — сладкий запах выпечки, ваниль и корица, карамель и шоколад. Наверное, из-за нее я так любила сладости — каждая конфета напоминала мне о маме. Несомненно, из-за нее я хотела стать кондитером — лучшим кондитером в империи. Дед приучил меня добиваться идеальности во всем.
Мамы не стало, когда мне исполнилось пять. Пьяный извозчик сбил ее, не справившись с лошадью. Она погибла под колесами его повозки. Меня хотели отдать в приют, но одной из соседок мама успела доверить секрет — кем был мой отец. Если она знала его имя, значит, он не изнасиловал ее, правда? Ведь никто не представляется после… такого.
Соседка отвезла меня в замок к деду. Тот не выгнал ее — проверил мою кровь, вызвав мага, и признал своей внучкой. Тогда я и познакомилась с Нелли. Я плакала после того, как мне укололи палец. Взрослым было не до меня, они обсуждали что-то важное, а маленькая девчушка вдруг появилась рядом и протянула мне леденец.
