Мало мест на земле столь живописных, как Кашмир на севере Индии. Но более десятка лет он был почти недоступен для иностранных туристов: на въезд в Кашмир требовалось разрешение Министерства обороны Индии. Нам, небольшой группе советских индологов, пропуска были выданы, и вот мы на пути в Кашмир.
В разгар жаркого сезона, когда ртутный столбик на термометре Цельсия показывает сорок пять градусов, путешествие по Индии поездом, даже в отдельном вентилируемом купе, весьма изнурительно. Можно представить, какой ад в переполненных общих вагонах, которые штурмуются на каждой станции. От Патханкота, конечной станции железной дороги, нужно проехать более четырехсот километров автобусом до столицы Кашмира — города Сринагар. Только выехали — попали в пробку на пропускном пункте, где скопилось много паломников-индусов, идущих к «святым» местам в Кашмир или возвращающихся оттуда. До города Джамму — первая сотня километров пути — дорога была сравнительно пологой, а затем опа стала извиваться таким серпантином по горному кряжу Пир-Панджал, отделяющему Кашмир от остальной Индии, что можно было только удивляться шоферу: крутя баранку то до отказа вправо, то резко влево, он не закрывал рта — разговаривал или пел песни.
После дня утомительного пути прибыли в небольшой торный поселок Банихал. Наш беззаботный шофер предлагал ехать дальше, чтобы к середине ночи прибыть в Сринагар, но большинство пассажиров, заглянув с опаской в бездонное ущелье, по краю которого вилась дорога, предпочли дождаться утра. Ночь провели на постоялом дворе под многообещающим названием «Новый парижский национальный отель».
Почти сразу за Банихалом тоннель длиной около трех километров, строительство которого закончено недавно. Старый тоннель, построенный еще в 1920 году, был значительно короче, но вход в него находился гораздо выше, за снеговой линией, и единственная транспортная артерия, соединявшая Кашмир с остальной Индией, в зимние месяцы оказывалась отрезанной.
Тоннель кончился, и открылась изумительная панорама Кашмирской долины шириной более семидесяти километров и длиной около ста тридцати, окруженной со всех сторон высокими горами. На севере и востоке — снежные пики Гималаев, и среди них один из высочайших на земле — Нанга-Парбат («Голая гора») высотой 8126 метров. Утреннее солнце, поднимавшееся из-за горных вершин, увенчало одну из них золотым нимбом.
Спустившись в долину, автобус резво покатил по шоссе, обсаженному высокими тополями. До Сринагара пришлось ехать еще семьдесят километров, хотя сверху казалось рукой подать.
По обеим сторонам шоссе мелькали ниточки оросительных каналов, полоски полей риса, пшеницы, шафрана, поодаль виднелись утопавшие в садах деревни, иногда можно было различить домики, окруженные огородами. Все это напоминало сельский пейзаж из дореволюционной хрестоматии.
Прибыли на туристскую станцию — огромное запустелое здание в форме буквы «П». Пост роили его в годы второй мировой войны, когда был большой наплыв туристов. В справочнике «Ключи к Кашмиру», изданном в Сринагаре в 1957 году, сообщается, что «в один только год в долину устремилось по шоссейной дороге и по воздуху около 40 тыс. гостей, большей частью американских солдат, имевших массу средств на расходы. Клубы, дома-боты, отели были полны. Деньги текли рекой. Ремесленники работали сверхурочно: Кашмир никогда не знал прежде чего-либо подобного».
Во дворе туристской станции нас окружила шумная толпа владельцев лодок — домов-ботов. Каждый старался перекричать остальных, доказывая, что только на его лодке нас ждет «райская жизнь»; некоторые потихоньку порочили своих конкурентов. Один из лодочников подвел нас к большой доске на стене и просил удостовериться, что его имени там не значится. На доску заносился для всеобщего обозрения «черный список» с именами владельцев лавок, ремесленных мастерских и лодок, уличенных в мошенничестве. Последний довод лодочника возымел действие, мы остановили на нем свой выбор и не пожалели об этом: хозяин оказался исключительно честным. Так, хоть на короткое время, мы обрели «дом» в Сринагаре — трехкаютную лодку.
Место нашего жительства зависело только от нас: стоило лишь сказать слово, и наш дом бечевой был бы перетянут туда, куда нам бы вздумалось, — не нужно даже упаковывать, перевозить и раскладывать багаж. Но нас вполне устраивал канал под названием «Аллея чинар» (чинара здесь настолько распространена, что лист этого дерева считается эмблемой Кашмира), где бот стоял на приколе. К боту была пришвартована маленькая лодка с одной каюткой — в ней ютилась семья хозяина. И он считал, что ему очень повезло: к берегу жались сотни домов-ботов с самыми причудливыми названиями (наша лодка называлась «Цветок жасмина») и одинаковыми вывесками-объявлениями — «Сдается в наем». В Сринагаре две тысячи таких домов-ботов.
Устроившись на лодке, мы по совету хозяина отправились на холм Тахт-и-Сулейман («Трон Сулеймана»), возвышающийся на триста с лишним метров над городом. На вершине холма один из старейших индусских храмов — храм Шанкарачарья, построенный в VI веке. Когда-то сюда вела каменная лестница, но одному из правителей Кашмира понадобились каменные плиты для мечети, и лестницу разобрали. Подниматься было трудно, но зато мы увидели Сринагар с высоты птичьего полета и смогли разобраться в географии города. Это очень помогло потом в наших странствованиях по Сринагару.
