Предлагаемая читателю книга посвящена возможности и желательности переноса столицы России, а также подведению некоторых предварительных итогов уже достаточно давно идущей дискуссии на эту тему. В последние годы эта проблема приобрела особую остроту, занимая значительное место в публичных российских дебатах. Однако до сих пор она остается недостаточно хорошо отрефлектированной и многие темы и проблемы, связанные с ней, по-прежнему часто обсуждаются с крайне субьективных позиций, в форме газетных реплик, поэтических метафор и политических лозунгов. Настало время подвести итоги некоторых из этих дискуссий и взглянуть на проблему более систематически и структурированно.
Переносы столиц все более часто встречающееся явление в мировой политической практике. Они играют важную роль в процессах национального строительства, в революциях, в различных реформаторских планах социальных преобразований, в процессах национальной или региональной интеграции. Бразилия, Пакистан, Казахстан, Малайзия, Бирма и многие другие страны уже перенесли свои столицы. В Афганистане и в Объединенных Арабских Эмиратах ведется строительство новых столичных городов. В десятках стран идут дискуссии о возможности или рациональности такого решения и о лучших кандидатах на эту роль. В числе этих стран – Япония, Южная Корея, Венесуэла, Египет, Иран, Индонезия, Тайланд, Либерия, Тайвань, Монголия, Непал и многие другие страны. Контуры подобных дискуссий обозначились также в нескольких постсоветских республиках – Таджикистане, Азербайджане, Грузии, Киргизии и Украине.
В XX веке смены столиц играли особенно важную роль в процессах социальной трансформации обществ, становясь важными вехами в формировании постимперских государств. Так русская и турецкая революции, революция Мейдзи в Японии (1868) и Синьхайская революция в Китае (1911) сопровождались сменами столиц. Подобные тенденции мы видим и во множестве других стран, где переход к республике от политических систем, основанных на королевской или императорской власти, или освобождение от колониальной зависимости сопровождались сменами столиц (в качестве примеров здесь можно привести Йемен, Ливию и многие национально-освободительные движения в государствах Африки и Азии). Новые столицы, заново спланированные города, во многом определяют современный политический ландшафт. В том числе в англосаксонских государствах, таких как США, Канада, Австралия, Новая Зеландия и Южная Африка.
Во многих странах переносы столиц никак не были связаны с социальными потрясениями, но являлись следствием особых стратегий этих государств, пытавшихся рассредоточить ресурсы и сконцентрироваться на развитии удаленных от исторических урбанистических центров экономических регионов страны. Такова мотивация дискуссий о переносе столиц в Южной Корее, Японии, Тайване и отчасти Таиланде, где эти вопросы остро дискутируются в парламентах этих государств уже в течение нескольких лет.
Переносы столиц, безусловно, не являются каким-то уникальным явлением для современной эпохи. В древности и средние века, в досовременных цивилизациях, происходило множество различных перемещений столиц, связанных, как правило, с особыми военными стратегиями или тактиками фракционной борьбы и религиозным реформаторством.
В некоторых случаях переносы столиц служили специфическим интересам правителей, которые пытались изолировать центры власти от движений протеста, а также более успешно вести фракционную борьбу или осуществлять смену религиозных или государственных идеологий. Новые столицы в таких государствах получили название отчужденных столиц (disembedded capitals): они были наиболее характерны для деспотических государств Древнего Востока, хотя такие столицы возникали и продолжают возникать и в других регионах и даже в современном мире [Jofe, 1998; Россман, 2013].
Для имперских государств в период экспансии характерным было строительство новых столиц на границах империй, откуда они должны были расширяться в избранном направлении. Таковы Тигранакерт в Армении, Берген в Норвегии или Берлин в Пруссии, дающие примеры стратегий имперского строительства, основанного на приближении столиц к направлению имперской экспансии. Во многих случаях новые имперские столицы основывались прямо на территориях недавно аннексированных или завоеванных царств, и в этом случае их можно назвать внедренными столицами. Таковы Эдирна, Стамбул, Багдад, Самарканд, Даду (столица Кублайхана), Севилья (столица Альмохадов) и многие другие, расположившиеся на территории, недавно присоединенной к империи. Альтернативной моделью имперского строительства было вынесение столиц в тыл или в наиболее лояльные правителям города.
