Урок возмездия
Восемнадцатилетняя Фелисити возвращается в Дэллоуэй – закрытую школу для девочек, хранящую свои мрачные тайны. Год назад здесь, отчасти по вине Фелисити, погибла ее близкая подруга, чей образ все еще преследует ее в темных коридорах кампуса. В Дэллоуэе Фелисити знакомится с новой одногруппницей Эллис – популярным автором детективов. Чтобы помочь Эллис погрузиться в атмосферу нового романа, девушки собирают свой ковен и пробуют разгадать тайну смерти пяти ведьм из Дэллоуэя. Но в какой-то момент ситуация выходит из-под контроля, а невидимые силы старинной школы становятся все более осязаемыми… Висит ли над Фелисити настоящее проклятие или все происходящее – не более чем жестокие человеческие игры?Для кого эта книга Для фанатов жанра dark academia. Для поклонников романов «Девятый дом» Ли Бардуго, «Общество сороки» Зои Сагг, «Если бы мы были злодеями» М.Л. Рио, «Дикие» Рори Пауэр. Для тех, кто любит реалистичных и сложных персонажей. Для ценителей эстетики «Тайной истории» Донны Тартт и «Общества мертвых поэтов», поклонников «Тринадцатой сказки» Дианы Сеттерфилд. На русском языке публикуется впервые.
| Жанры: | Фэнтези, Героическая фантастика |
| Серии: | МИФ Проза , Red Violet. Жестокие уроки |
| Всего страниц: | 97 |
| ISBN: | 978-5-00195-640-2 |
| Год издания: | 2022 |
| Формат: | Фрагмент |
Урок возмездия читать онлайн бесплатно
Original title:
A Lesson in Vengeance
by Victoria Lee
Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.
© 2021 by Victoria Lee
Публикуется с разрешения автора и литературных агентств Baror International, Inc. и Nova Littera
© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2022
Для девушек, проливших на себя кофе в библиотеках
Тринадцать тысяч футов над уровнем моря, можно утонуть в бескрайнем воздушном океане.
Я читала, что утонуть – это хороший способ уйти. По общему мнению, боль исчезает и на ее месте, как тепличный цветок, распускается блаженный покой, словно корни красной орхидеи привязаны к камням в вашем кармане.
Падение было бы хуже.
Падение – это жуткая колючая проволока, рвущая твой позвоночник, стремительный полет и внезапная остановка, когда ты хватаешься за веревку, которой нет.
Моя щека прижата к снегу. Я больше не чувствую холод. Я – часть этой горы, ее холодное каменное сердце стучит рядом с моим. Буря колотит мне в спину, пытаясь сорвать меня, как лишайник, с этой скалы. Но я – не лишайник. Я – известняк и сланец с прожилками кварца. Я неподвижна.
И на этой высоте, прижатая к восточному склону, с разреженным воздухом, кристаллизующимся в моих легких, я единственное, что осталось в живых.
Ни один живой организм не может долго оставаться здоровым в условиях абсолютной реальности.
Ширли Джексон, «Призрак дома на холме»
Наследие школы Дэллоуэй – это не его выпускницы, хотя среди них есть множество знаменитостей, таких как будущие сенаторы и отмеченные наградами драматурги. Наследие Дэллоуэй – это кости, на которых она построена.
Гертруда Миллинер, «Феминизация колдовства в постреволюционной Америке», журнал «История культуры»
Глава 1
Школа Дэллоуэй, окаймленная с востока спокойным, как зеркало, озером, возвышается над предгорьями, как корона на темноволосой голове. Добраться до ее облицованных кирпичом зданий, отвернутых от ворот, с наглухо закрытыми ставнями окон, можно по единственной дороге из гравия. Моя мать на переднем сиденье молчит; мы не разговариваем с тех пор, как проехали Нью-Палц и она отметила, насколько ровная земля у самого подножья гор.
Это было час назад. Наверное, я должна была обрадоваться, что она вообще приехала. Но, честно говоря, я предпочитаю взаимное безразличие, установившееся между мной и наемным водителем, который встречал меня в аэропорту все прошлые годы. У водителя были свои проблемы, и они меня совершенно не касались.
Чего не скажешь о моей матери.
Мы останавливаемся перед Сибил-холлом и вручаем ключи камердинеру, который позаботится о багаже. Есть минус в том, чтобы приезжать в школу на четыре дня раньше: нам приходится приветствовать нашего декана в ее кабинете, а затем вместе тащиться по кампусу. Мать и декан беседуют в шести шагах передо мной, а я плетусь следом. Озеро между холмами сверкает, как серебряная монета. Я не отрываю взгляда от запястья декана – от бронзового ключа, который болтается на веревочке: ключа от Годвин-хаус.
Годвин-хаус отгорожен от остальных зданий рощицей канадской пихты и крутой тропой, ведущей наверх. Дом был выстроен триста лет тому назад на месте древнего оползня, поэтому, когда грунт просел, здание, стоящее на небольшом гребне, встало наперекосяк. Внутри полы заметно наклонены вдоль оси восток – запад, под дверями зияют щели, а кухонный стол шатается при каждом прикосновении. С того момента, как я приехала в Дэллоуэй пять лет тому назад, было по крайней мере две попытки подогнать плотнее окна и двери или основательно перестроить дом, но мы, живущие здесь, так громко протестовали, что школа оставила оба эти намерения. Да и как не сопротивляться? Годвин-хаус принадлежит нам, литературным неженкам Дэллоуэя, самонадеянным наследницам Эмили Дикинсон[1], – которая однажды, навещая подругу в Вудстоке, останавливалась здесь, – и он нравится нам таким, какой есть. Включая его скрюченный остов.
– Сейчас ты можешь поесть в столовой факультета, – сообщила декан Мариотт, как только я разместилась в своей комнате. Я и прежде жила здесь. То же самое пятно от воды на потолке, те же пожелтевшие занавески, которые шевелил ветерок из открытого окна.
Интересно, они держали ее пустой для меня или же моя мать запугала руководство школы, заставив их выгнать из комнаты другую девушку, когда вернусь я?
– Мисс МакДональд уже должна была вернуться, – продолжила декан. – В этом году она снова будет домоправительницей Годвина. Зайди сегодня днем в ее кабинет, пусть она знает, что ты приехала.
Декан также дала мне свой личный номер. Скорее всего, подстраховалась: вдруг у меня случится нервный срыв в кампусе? Вдруг под тенниской и сшитой на заказ юбкой скрывается та, кто после первой же проведенной в одиночестве ночи сорвет с себя одежду и, обнаженная, помчится сквозь леса, как обезумевшая менада[2]?
Лучше перестраховаться.
Я беру номер и засовываю в карман юбки. Я сжимаю его в кулаке, пока бумага не превращается в чернильный комок.
Как только декан уходит, мать внимательно осматривает комнату, ее холодный пристальный взгляд скользит по потрепанному ковру и комоду красного дерева с обшарпанными углами. Представляю, как она гадает, куда деваются те шестьдесят тысяч, которые она каждый год платит за мое обучение.
