Тщета: Собрание стихотворений

Тщета: Собрание стихотворений

Книга представляет собой практически полное собрание стихотворений замечательного русского поэта Веры Александровны Меркурьевой (1876-1943), при жизни практически выпавшей из официального литературного процесса. Поэтесса была возвращена в читательский обиход лишь в конце 1980-х - начале 1990-х гг. стараниями крупнейшего филолога нашего времени, академика М.Л.Гаспарова, ставившего ее имя сразу после имени М.Цветаевой. К сожалению, М.Л.Гаспаров не успел подготовить отдельное издание стихотворений В.Меркурьевой. Эта книга, посвященная его памяти, является завершением его неоконченной работы.

В Приложении публикуются статьи М.Л.Гаспарова, содержащие биографические данные, обзор творчества и разбор одного из стихотворных циклов В.Меркурьевой.

В книге впервые и подобном объеме представлены опубликованные и неопубликованные материалы, связанные с жизнью и творчеством одного из наиболее ярких поэтов круга Вяч. Иванова.

Жанр: Поэзия
Серия: Серебряный век. Паралипоменон
Всего страниц: 72
ISBN: 978-5-902312-34-5
Год издания: 2007
Формат: Полный

Тщета: Собрание стихотворений читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

ТЩЕТА

Тому, кто – дав дыханье мертвой –

Испепелил живую ткань.

ТЩЕТА

«Дай, тебе расскажу я…»

Дай, тебе расскажу я,
Что это значит – стих.
Это – когда гляжу я
В протени глаз чужих –
Там, как на дне колодца,
Сердце – одно двоих –
Взмолится и зайдется.
Это любовный стих.
Если заря проглянет
Сквозь дождевую сеть,
Если луна в тумане,
Если трава в росе –
Там, у родной могилы,
Куст васильков простых –
Это забытый милый,
Это печальный стих,
Если снежинки утром
Падают с высоты,
Если в незнаньи мудром
Около смерти ты,
Если ручейно шалый
И говорлив и лих –
Это шиповник алый,
Это веселый стих.
Если алмаз в изломе,
Если душа в огне,
Если в небесном доме
Днем Господина нет,
Если пустой лазури
Свод онемелый тих –
Это находят бури,
Это безумный стих.
Если, как тонкий холод,
Где-то внутри, на дне,
Сладкий услышишь голос:
– Пав, поклонися мне,
Мир тебе дам на выем,
Блага всех царств земных. –
Древним ужален змием
Этот прекрасный стих.
Это – когда подснежье
Паром с полей встает,
Где-то зовут – но где же?
Кто-то – но кто? – поет
И поцелуем вьется
Около губ твоих,
Льнет, и скользит, и льется –
Это любимый стих.
Стих – это Сердце Мира,
Тайн святая святых,
Стих – это милость мира,
Жертва хваленья – стих.
Стих – это весть о смерти,
Смерть – это жизни стих.
Это сердце поэта,
Это поэта стих.
22. IX. 1918

ОН ПРИДЕТ

Мы говорили красивыми словами – стихами
о радости и грусти
и о мечте, о красоте и об искусстве,
и о любви, и о печали –
мы обещали и звали.
Давно ли мы стали? – недавно –
говорить красивыми словами – стихами
о смерти бесславной,
о неминучей, о неизбывной доле,
о страшном дне, о казни дне,
и о стыде, и о неволе –
мы горевали и ждали,
Когда же настанет час,
когда же придет Он – больший нас,
кого мы и назвать не умеем,
но ждем – и ждать, зовем – и звать – смеем?
Тот, чьи уста –
непочатая чаша неслыханных созвучий,
певучей и краше, чем на море зори,
в чьем взоре – всё счастие наше, всё горе,
вся красота,
и все ключи, все тайны — все раны.
Придет Он – чаянный, званный —
в ночи, нежданно.
И скажет Он: солнце –
и славу рассвета
мы увидим впервые,
ослепнем от света.
И скажет Он: сердце –
и сердце в нас дрогнет
любовью впервые,
омытое кровью Поэта.
И скажет Он: песня –
и все наши маленькие песни
зажгутся прелестней, новей, чем утром роса на траве,
прольются в Москве, в России и в Мире,
отзовутся – всё ярче, шире –
в эфире планетном, в кометном, всесветном клире.
И те, что мы радостными пели устами –
звенели родниками –
и те, что мы горестным сердцем излили,
что плыли,
под слова сыпучею золою,
горючею смолою –
ах, все они станут такими, такими, такими,
как не были петы никем-то, нигде-то,
повторяя, от края до края, единое имя –
Поэта.
Быть может, пришел Он – и тоже тут, с нами,
вот тот или эта? вошел или вышла?
Мы вещими снами заслышали Поэта,
но слепыми глазами не встретим – и бредим, пророчим:
вот он там, о спетом бормочем:
его нет там.
И Песню мы снова на крест вознесем
и станем, святого окрест, сострадая воочью,
одежды кровавыя славы разделяя, разрывая на клочья.
И Песню оплакав,
и много имея явлений и знаков,
мы в мир понесем тревожные вести –
безумные песни – о блаженной утрате,
о распятом за нас, при нас, на закате
и взятом от нас, при нас, на рассвете —
Великом Поэте.
И кто унесет одежды чудотворной клочок –
тот лучше споет, на запад и восток,
о розе небесной, крестной,
о смерти воскресной,
о нерукотворной расскажет иконе – влюбленней,
о Лике – согретей, зорче – о тайне видений,
яснее – о сне, и о расцвете – блаженней,
споет и поманит, обманет и солжет
о Великом Поэте –
красивыми словами – стихами.
15. III. 1918

СКАЗКА ПРО ТОСКУ

1
Брожу вокруг да около
Ступенчатых сеней,
Фениста — ясна сокола
Жду много, много дней.
Жила я белой горлицей
За каменной стеной,
Молчальницей, затворницей,
Шестнадцатой весной.
Забуду ль, как на зореньке
Слетел ко мне Фенист –
В моей светелке-горенке
Лучист, перист, огнист?
Забуду ли, доколе я
Не пронзена стрелой,
Глаза его соколии,
Руки его крыло?
2
Что дождик слезы капали,
Что росы на лугах;
Догнать ли ветра на поле,
А птицу в облаках?
Пошла путем-дороженькой
Соколика искать,
Изнеженною ноженькой
По тернию ступать.
Мне беличьи, мне заячьи
Тропинки по пути.
Всем кланялась, пытаючи:
Где Ясного найти?
Не знали – ни соломина,
Ни папороть, ни ель.
Но сердце привело меня
За тридевять земель.
3
Мой Сокол в крепком тереме
У лютой у Тоски,
За десятью за две рями
Со двадесять замки.
«Докучница, разлучница,
Ты двери отопри,
Дай видеть ясный луч лица
И – всё мое бери».
Пустила злая, жадная
Три ночи ночевать,
Три ночи непроглядные
Фениста миловать.
Купила те три ноченьки
я дорогой ценой:
Прокинулась, точь-в-точеньки,
Я ведьмой, ведьма – мной.

4

Свою из-под убруса я
Ей косу отдала,
И стала ведьма – русая,
А я – как лунь бела.
Сменили исподтишенька
Румянец тек и уст,
Она горит, как вишенька,
А я – корявый куст.
Сняла из-под мониста я
Свой голос молодой,
Та – птица голосистая,
А я – шиплю змеей.
Не знала ведь доселе я,
Меняяся легко,
Что быть тоске веселием,
Веселию – тоской.

5

У милого, крылатого
Две ночи проводить,
Хмельного иль заклятого
Ничем не разбудить.
Напрасно разбирала я
По перышку крыло,
Напрасно целовала я
И в очи, и в чело.
Ах, дубу ли, высоку ли,
До травки у косы?
Фенисту ль ясну соколу
До брошенной красы?
На третью ночь – единою

Рекомендуем почитать
Лучший мужчина Нью-Йорка

Способна ли девушка устоять перед парнем в форме? А если это старший брат вашей лучшей подруги с самомнением больше Техаса, и вы пяти минут не можете поговорить спокойно, а сразу же начинаете ссориться? А если этот парень живет в соседней квартире?..


Свидание с мечтой

После неудачного брака Милла Брейди возвращается в родной городок, чтобы начать все сначала. Но в ее жизнь стремительно врывается неотразимый Эд Кавено – мужчина, чувства к которому так сильно ее напугали, что она стала женой его брата…


Новые приключения Буратино

Пусть милая сказка Алексея Толстого про Буратино никогда не кончается…В книгу «Новые приключения Буратино» собраны обе сказки про деревянного человечка, написанные Викторией и Алексеем Варгин.



Преданный дар

Случайная фраза, сказанная Мариной Цветаевой на допросе во французской полиции в 1937 г., навела исследователей на имя Николая Познякова - поэта, учившегося в московской Поливановской гимназии не только с Сергеем Эфроном, но и с В.Шершеневчем и С.Шервинским. Позняков - участник альманаха "Круговая чаша" (1913); во время войны работал в Красном Кресте; позже попал в эмиграцию, где издал поэтический сборник, а еще... стал советским агентом, фотографом, "парижской явкой". Как Цветаева и Эфрон, в конце 1930-х гг.


Зазвездный зов

Творчество Григория Яковлевича Ширмана (1898–1956), очень ярко заявившего о себе в середине 1920-х гг., осталось не понято и не принято современниками. Талантливый поэт, мастер сонета, Ширман уже в конце 1920-х выпал из литературы почти на 60 лет. В настоящем издании полностью переиздаются поэтические сборники Ширмана, впервые публикуется анонсировавшийся, но так и не вышедший при жизни автора сборник «Апокрифы», а также избранные стихотворения 1940–1950-х гг.


Рыцарь духа, или Парадокс эпигона

В настоящее издание вошли все стихотворения Сигизмунда Доминиковича Кржижановского (1886–1950), хранящиеся в РГАЛИ. Несмотря на несовершенство некоторых произведений, они представляют самостоятельный интерес для читателя. Почти каждое содержит темы и образы, позже развернувшиеся в зрелых прозаических произведениях. К тому же на материале поэзии Кржижановского виден и его основной приём совмещения разнообразных, порой далековатых смыслов культуры. Перед нами не только первые попытки движения в литературе, но и свидетельства серьёзного духовного пути, пройденного автором в начальный, киевский период творчества.


Лебединая песня

Русский американский поэт первой волны эмиграции Георгий Голохвастов - автор многочисленных стихотворений (прежде всего - в жанре полусонета) и грандиозной поэмы "Гибель Атлантиды" (1938), изданной в России в 2008 г. В книгу вошли не изданные при жизни автора произведения из его фонда, хранящегося в отделе редких книг и рукописей Библиотеки Колумбийского университета, а также перевод "Слова о полку Игореве" и поэмы Эдны Сент-Винсент Миллей "Возрождение".