Это было самое чудесное место, которое только можно было себе представить. Кэтрин Фарр, известный автор готических романов, с восторгом провела рукой по отполированным до блеска перилам своего нового дома.
— Да, это мне подходит.
Хозяйка, полная женщина неопределенного возраста, протянула связку ключей:
— Большой — от дома, эти — от сарая, старой конюшни и мастерской моего покойного мужа. Надеюсь, Вы не пожалеете о своем выборе, мисс.
Кэтрин с улыбкой приняла ключи. В последние месяцы после автоаварии, участницей которой она стала, вдохновение покинуло писательницу. Вместо закрученных сюжетов на ум приходили одни банальности, герои получались плоские и скучные, но хуже всего — финал. Всегда только печальный, и никакого хэппи-энда. Здесь, в деревеньке Боттем, в окружении сосновых лесов Нью-Джерси. Кэтрин надеялась возродить свой талант, тем более, что ее литературный агент не очень-то любила ждать. По счастливой случайности в газете попалось объявление о сдаче дома в аренду. Нетронутая природа, приятные соседи, уединение и все удобства. Кэт решила тогда, что это ее последний шанс. В свои неполные тридцать, она предпочитала уют и тишину шумным кампаниям сверстников и бесконечным вечеринкам, а готические романы, на которых он построила карьеру, требовали сосредоточенности и одиночества. Домик в Боттеме мог дать ей желаемое.
— Как ты устроилась, Кэт? — низкий бархатный голос литературного агента Лоры Гамильтон пробирал впечатлительных людей до мурашек. Кэтрин давно к нему привыкла, но знала, каким ледяным он становился, когда его обладательница была не в духе.
— Отлично, это шикарное место, то, что нужно.
— Надеюсь, твой «Туман над долиной мертвых» сдвинулся с мертвой точки? Ты знаешь, как я тебя ценю, но и моему терпению есть конец.
Кэтрин мучительно покраснела:
— Да… конечно. Я на подъеме.
Лора высказала пожелание скорее ознакомиться с результатом и положил трубку. Кэт в панике спрятала лицо в ладонях. Желание писать еще не вернулось, и девушка боялась, что больше никогда не сможет сочинить и строчки.
Часы пробили одиннадцать раз. Слишком поздно для работы, но жизнь в большом городе научила Кэтрин не замечать времени. Она открыла старенький ноутбук и бережно, почти нежно, погладила клавиатуру:
— Ну же, малыш, мы должны это сделать. Не подведи меня.
И набрала первое слово.
«Смерть».
Поздно ночью Кэтрин поняла, что не в силах больше бороться с сонливостью. Первая глава была закончена, но перечитывать получившееся не хотелось. Подсознательно Кэт опасалась увидеть то же, что и всегда — бессмысленный набор слов и ни грамма напряжённости. Девушка закрыла ноутбук и подошла к окну. В черном стекле отражалось ее вытянутое узкое лицо с широко расставленными глазами. Кэтрин смотрела на него и думала о том, что никогда бы не сделала себя героиней собственных книг. И в этот момент что-то мелькнуло за окном. Кэт замерла в страхе, но стекло отражало ее и больше ничего.
— Какая глупость, — прошептала девушка пересохшими губами и добавила, просто чтобы успокоиться, — Пора спать.
Она резко задернула штору и погасила свет. В наступившей темноте пронзительно скрипнула входная дверь. Кэт со всех ног бросилась в прихожую, заперла оба засова и перевела дух. Уединение, к которому она так стремилась и чертов «Туман над долиной мертвых» сыграли с ее нервами злую шутку. Кэтрин вернулась в комнату и осторожно выглянула в окно. Двор с аккуратно постриженным газоном был пуст. Кэт посмеялась над собой и своими страхами. Опытной писательнице вроде нее не пристало бояться собственных фантазий. Очень скоро она легла в постель, позабыв обо всем. На грани между снов и явью что-то странное привлекло ее внимание. Что-то, похожее на царапанье по стеклу, но усталость взяла свое, и девушка погрузилась в глубокий сон без сновидений.
Солнечные лучи сквозь стеклянные панели веранды заливали дом золотистым теплым светом. Ничего не напоминало о волнениях минувшей ночи кроме неприятного осадка глубоко в душе. Кэт не видела в этом ничего мистического, единственное, чего она действительно боялась, так это людей. Ей приходилось сталкиваться с не самыми приятными проявлениями человеческой натуры, гораздо более жуткими, чем плоды ее писательских трудов. Оседлав велосипед, девушка покатила по направлению к деревне. Единственный в округе магазин торговал всем необходимым, но цены, по мнению Кэтрин, не уступали дорогим супермаркетам Нью-Йорка, где ей приходилось бывать.
— Как спалось, мисс? — поинтересовалась продавщица и издала странный гортанный смешок, — Не страшно одной в большом доме, а?
Кэт вежливо улыбнулась:
— Он не такой большой, как кажется. Спасибо, но мне нечего бояться.
Продавщица переглянулась с мужчиной, трущимся у прилавка с чипсами, и снова неприятно хихикнула:
— Ну, милочка, всякое бывает. Особенно у нас.
— Что Вы имеете в виду? — Кэтрин насторожилась, — Понимаете, кто-то заглядывал мне в окна вчера вечером, — она замялась, смущаясь того, что сказала, — То есть, мне так показалось. Ладно, забудете. Сколько с меня?
— О, милочка, я бы на Вашем месте собирала пожитки и садилась на первый же рейс до города.
