Пять с половиной веков назад один человек попытался стать властелином мира. Все, за что бы он ни брался, приносило успех. Звали его Тимур.
Вначале этот человек – фигура малозначащая: владелец некоторого количества голов скота и земли – находился в Центральной Азии, на территории, рождавшей завоевателей. Он не был сыном короля, как Александр Македонский, или наследником могущественного племенного вождя, как Чингисхан. Победоносный Александр в самом начале своих походов возглавлял свой народ, македонцев, за Чингисханом шли его монголы. Тамерлану же приходилось сплачивать людей вокруг себя.
Одну за другой он разбил армии более чем половины государств мира; разрушал города и восстанавливал их в таком виде, какой ему был угоден. Через контролируемую им территорию проходили торговые караванные пути двух континентов. Под его властью скопились богатства целых империй, которые он расходовал по своему усмотрению. В течение какого-нибудь месяца он возводил на горных вершинах великолепные дворцы. Возможно, больше, чем кто-либо еще в своей жизни, он попытался «объять разом всю эту юдоль печали… и преобразить ее затем в то, что подсказывает сердце».
Это Тамерлан, и таким он известен до сегодняшнего дня. В современных книгах по всемирной истории созданная им империя носит его имя, хотя наши предки пять веков назад называли ее Тюркской империей. Они смутно воспринимали Тамерлана как жестокого и могущественного правителя, надвигавшегося на них через ворота Европы в окружении золотистых шатров и башен из человеческих черепов, светящихся по ночам душами покойников.
Жители Азии гордились им и страдали от него. Враги называли его огромным серым волком, выгрызающим землю, его же сторонники видели в нем льва и завоевателя.
Мильтон, размышляя над легендами о Тамерлане, кажется, извлек из них все самое мрачное и создал величественный образ сатаны.
Буйной фантазии поэтов сопутствовало молчание историков. Тамерлан не поддавался классификации. Он не был отпрыском какой-либо династии, но основал свою собственную. Он не искал Рима, как вождь варваров Аттила, но построил в заброшенном месте пустыни свой Рим. Он создал для себя царский трон, но большую часть жизни провел в седле. В строительстве он не подражал никаким архитектурным образцам, но творил собственные образцы, похожие на утесы, горные пики или необычный купол, который он наблюдал в Дамаске, прежде чем сжег город. Этот объемный купол, захвативший воображение Тамерлана, стал основным мотивом русской архитектуры и венцом Тадж-Махала, построенного одним из моголов – великих внуков Тамерлана.
Современные историки в эпоху Тамерлана интересовались в основном Европой. Мы знаем, как правил Венецией Совет десяти, как Риенцо стал Муссолини того времени поколение спустя после смерти Данте. Тогда еще писал стихи Петрарка, а во Франции продолжалась бесплодная Столетняя война, в то время как сторонники Орлеанской и Бургундской монархических ветвей спорили в Париже с мясниками при попустительстве полубезумного Карла VI. Тогда Европа была еще весьма юной, поднималась из тьмы Средневековья. Огонь Ренессанса еще не достиг в ней ослепительного блеска.
Взоры европейцев обращались на Восток, откуда шли блага цивилизации – ткани и пряности, шелк, изделия из железа и стали, фарфоровая посуда. Оттуда поступали также золото и серебро, драгоценные камни. На торговле с этими заморскими землями возросло богатство Венеции и Генуи. Арабы создали великолепие Кордовы, Севильи и Испании, а также дворцы Гренады. Полувосточной столицей стал Константинополь.
На Транссибирской железнодорожной магистрали есть каменный указатель, на одной стороне которого написано слово «Европа», а на другой – «Азия». В эпоху Тамерлана этот указатель следовало бы перенести далеко на запад, примерно на 50 градусов по долготе, почти к предместью Венеции. Собственно Европа представляла тогда не более чем провинцию Азии. Провинцию хозяев и крепостных, где города напоминали деревни с жизнью там, как свидетельствуют летописцы, жалкой и убогой.
Мы знаем уклад европейской жизни того времени, но не человека, который появился на свет, чтобы покорить мир. Для европейцев величие Тамерлана казалось неземным, а его власть – демонической. Когда он появился на пороге Европы, местные короли поспешили направить посланцев с письмами «Великому Тамерлану, властелину Татарии».
Английский король Генрих IV, воевавший с немецкими рыцарями за пределами своего королевства, поздравил незнакомого завоевателя с его победами. Французский король Карл VI послал хвалебное письмо «Выдающемуся победителю и славному князю Тимуру». Предусмотрительные генуэзцы подняли штандарт Тамерлана близ Константинополя, а греческий государь Мануэль обращался к нему за военной помощью. Государь Дон Генрих, милостью божьей король Кастилии, направил к Тамерлану в качестве посланца добродетельного рыцаря Руи де Гонсалеса Клавихо. Этот рыцарь, последовавший за завоевателем в Самарканд, вернулся домой со своим собственным суждением о том, кем был Тамерлан.
«Тамерлан, повелитель Самарканда, завоевал все земли монголов и Индию. Он также завоевал землю Солнца (Хорасан), что является большим приобретением. Он завоевал и привел к покорности Хорезм, а также всю Персию и Индию, вместе с империей Тебриза и городом султана. Он овладел также землей Шелка, вместе с территорией Ворот, малой Арменией, Эрзерумом и землями курдов. Одолел в сражении государя Индии и отнял у него значительную часть территории. Он разрушил также город Дамаск и покорил города Алеппо, Вавилон и Багдад. Он совершил походы во многие другие земли и владения, выиграл много битв и захватил большие трофеи. Он выступил против турецкого султана Баязита – одного из могущественнейших государей мира, сразился, победил его и взял в плен».
