Содержание:
СУДЬБА ФИЛОСОФА В ИНТЕРЬЕРЕ ЭПОХИ.
ЧАСТЬ I.
МЕТОДОЛОГИЯ
Научно-техническая революция и философия.
Предмет и цели изучения истории философии.
Проблема доказательности в историко-философском исследовании.
Язык и предмет истории философии.
Язык и мировоззрение.
Эффекты ретроспективы.
Социология познания и "начало" философии.
Историко-философское исследование и социология познания.
ЧАСТЬ II.
СРЕДНЕВЕКОВАЯ И НОВАЯ ФИЛОСОФИЯ
Дискуссии теологов и разработка категории объективного бытия.
Как создавали науку?.
Перед "книгой природы"
(духовные леса и предпосылки научной революции XVII века.
Кант и специфика философского знания.
Кант - свобода, история, наука.
Диалектика Гегеля и феномен "научного поступательного движения".
Логический фетишизм Гегеля и проблема социальной ответственности.
Гегель и современный кризис в гносеологии.
ЧАСТЬ III
БЫТИЕ И ЗНАНИЕ
Бытие.
Проблема знания в истории философии.
Типология знания.
Судьба философа в интерьере эпохи
ЧАСТЬ I МЕТОДОЛОГИЯ
НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ И ФИЛОСОФИЯ
Влияние науки на философию и отношение науки к философии исследовались многократно; по существу, вся история философии нового времени отмечена печатью научности - попытками понять науку, философски санкционировать то, что Энгельс называл "научной формой познания природы" (1, с. 599), тем или иным способом объединить науку и философию в тождество-противоречие, в рамках которого наука стала бы философской, "сознающей себя наукой", а философия - научной философией, способной в своей предметной области дать человечеству столь же надежное с гарантией на безотказную применимость знание, как и наука. Вершиной и классическим завершением этих умонастроений была и остается система Гегеля с ее сквозным тождеством-противоречием мысли и бытия, субъекта и объекта.
В триединстве мыслящего, действующего и познаваемого наука у Гегеля приглашена на должность предметного фиксатора рефлексии, оставляющего следы зеркала: "Предмет для себя есть лишь для нас, поскольку его духовное содержание порождено им самим; поскольку же он и для самого себя есть для себя, то это самопорождение, чистое понятие, есть в то же время для него предметная стихия, в которой он имеет свое наличное бытие; и таким образом предмет в своем наличном бытии есть для самого себя предмет, рефлектированный в себя. Дух, который знает себя в таком развитии как духа, есть наука. Она есть его действительность и царство, которое он создает себе в своей собственной стихии" (2, с. 13).
Благородство и основательность решения, в котором наука - система положительного знания - становится и продуктом творческих исканий мятежного духа познания, и предметом постоянной неудовлетворенности духа достигнутым - отрицанием конечности процесса познания, - и опорой для новых исканий, обеспечили гегелевской системе непреходящую любовь приверженцев и должный пиетет противников. На поверку всегда оказывалось, что любые перестройки, переделки, переворачивания, критические истолкования и подходы не затрагивают ключевого отношения гегелевской системы: познание совершается в научной форме, научное знание - высший тип знания, по отношению к которому все остальные, в том числе и философский, лишь несовершенные и стремящиеся к научному совершенству типы. Словом, как писал Гегель: "Истинной формой, в которой существует истина, может быть лишь научная система ее. Моим намерением было способствовать приближению философии к форме науки - к той цели, достигнув которой она могла бы отказаться от своего имени любви к знанию и быть действительным знанием... Показать, что настало время для возведения философии в ранг науки, было бы поэтому единственно истинным оправданием попыток, преследующих эту цель, потому что оно доказывало бы необходимость цели, больше того, оно вместе с тем и осуществляло бы ее" (2, с. 3).
И хотя с возведением философии в ранг науки дело обстоит как со Вторым пришествием и соответствующие попытки все чаще приобретают склочный оттенок борьбы полыхаевского "Геркулеса" за право сидеть на насиженном, но, увы, не на своем месте, теория познания - основа предмета философии - со времен Гегеля мыслится как теория научного познания, с теми или иными оговорками и поправками приводится к форме движения или даже самодвижения содержательной логики, то есть процесс философского самосознания, в какой-то степени и предметного самообнаружения философии, идет хотя и "своим" путем, но нацелен в конечном счете на науку, на "научное поступательное движение".
Упрекая Спинозу, Вольфа и других за обращение к математике и подмену предмета, Гегель писал: "До сих пор философия не нашла своего метода. Она смотрела с завистью на систематическое сооружение математики и, как мы сказали, пробовала заимствовать у нее ее метод или обходилась методом тех наук, которые представляют собою лишь смесь данного материала, опытных положений и мыслей, или, наконец, выходила из затруднений тем, что грубо отбрасывала всякий метод. Но раскрытие того, что единственно только и может служить истинным методом философской науки, составляет предмет самой логики, ибо метод есть сознание о форме внутреннего самодвижения ее содержания" (3, с. 32-33). Гегель тут же уточняет принадлежность этого движения к науке, указывая на отрицание отрицания как на механизм преемственности такого движения: "Так как получающееся в качестве результата отрицание есть определенное отрицание, то оно имеет некоторое содержание. Оно есть новое понятие, но более высокое, более богатое понятие, чем предыдущее, ибо оно обогатилось его отрицанием или противоположностью; оно, стало быть, содержит в себе старое понятие, но содержит в себе более чем только это понятие, и есть единство его и его противоположности. Таким путем должна вообще образоваться система понятий - и в неудержимом, чистом, ничего не принимающим в себя извне движении получить свое завершение" (там же).