Вечеринки, где полно незнакомых людей, наводили на Тессу ужасную тоску.
— Нет, на эту ты обязательно пойдешь, — раздраженно заявила Холли. — Ты уже несколько недель никуда не выходила, а там будет просто здорово. Да туда все идут! И только подумай, если правильно выложишь свои карты… чуть покажешь ножку… дашь взглянуть на ложбинку между грудей… тогда и ты найдешь себе мужа, как я!
Тесса вытерла руки об уже измазанную краской кофту и взяла бутылку невозможно дорогого шардоне: Холли всегда убеждала покупать именно это вино, потому что ей нравилась этикетка, хотя обе они так и не разобрали его вкус. Тесса налила себе полкружки, поморщилась, оттого что вино было леденяще сухим, и сказала:
— У меня между грудей нет ложбинки.
— То, чего не дал бог, можно сделать при помощи прозрачной липкой ленты, — заявила Холли. — Как это делается, показывали по телевизору в детской передаче.
— И я уже несколько недель никуда не выходила, — сказала Тесса, подражая интонации Холли, — потому что работала. Мне нужно работать, чтобы платить за жилье. А иногда это даже дает мне возможность поесть. Я просто не могу позволить себе вращаться среди людей твоего круга.
— Ты не можешь позволить себе не вращаться, — возразила Холли. — Это как раз те люди, которые заказывают нищим художникам слащавые портреты своих отвратительных детей.
— Кроме того, — продолжала Тесса, разглядывая стоящее перед ней почти законченное полотно и начиная понимать, что на этот раз Холли не даст ей так просто отвертеться, — ты же не замужем.
Холли широко улыбнулась и щедрой рукой плеснула себе в кружку вина.
— А! Я ведь не сказала, что у меня есть муж. Я сказала, что нашла кандидата. Теперь остается только деликатно надавить.
— И, я полагаю, он там сегодня будет.
— Есть такая вероятность, — самодовольно призналась Холли. — В конце концов, ведь это он устраивает вечеринку.
…………………………………………..
Из окна гостиной своего крошечного домика, примостившегося на склоне одного из холмов, что огибали с севера живописный город Бат, Тесса могла разглядеть вдалеке не менее живописный отель «Мыза Чаррингтон».
Если бы даже Холли не работала в «Мызе» последние два месяца и не потчевала бесконечно Тессу рассказами об этом отеле, Тесса все равно узнала бы о его существовании. Все знали об отеле, принадлежавшем братьям Монаган, которые им и управляли. За последние пятнадцать лет они из ничего — или почти из ничего — превратили «Чаррингтон» в один из лучших отелей Англии. Изящное здание, первоначально являвшееся загородной резиденцией королей Георгов[1], располагалось на самой вершине одного из холмов, огибавших Бат с юга. Из окон дворца открывался захватывающий вид на город. Сорок лет в этом доме жила престарелая тетка Монаган, эксцентричная старая дева. За это время строение пришло в совершенный упадок, и к тому моменту, когда тетка Монаган наконец умерла, крыша здания полностью прохудилась, по стенам грациозно пропорциональных залов расползлась сырость, и несколько сотен всюду гадивших кошек, которые были великой страстью выжившей из ума старухи, заполонили дворец.
Пресловутые братья Росс и Макс Монаган сумели-таки собрать капитал, приведя в действие все доступные им рычаги, и превратили старое разваливающееся здание в шикарный отель, рассчитанный на самую богатую публику.
Пресса в то время только об этом и писала. Даже сама мысль о том, что мрачный и непредсказуемый Макс Монаган и его брат Росс, широко известный своими попойками, хулиганским поведением и способностью разбивать сердца, могли выкинуть такой трюк, казалась до смешного нелепой. Макс был старше Росса на два года. Его выгнали из Оксфорда — он неудачно подшутил над посетившим университет профсоюзным лидером, переодев проститутку монашкой, — после чего Монаган-старший быстро сделался успешным брокером на фондовой бирже. Прошло полгода, ему исполнился двадцать один год, и буквально на следующий день после этого события Макс бросает свою блестящую карьеру и уезжает на полтора года на какой-то остров в Карибском море, откуда возвращается с готовыми рукописями не одного, а целых двух объемных романов. В его триллерах удачно сочетались секс, насилие, занимательность и остроумие, потому они имели большой успех. Однако, несмотря на это, Макс сомневался, захочется ли ему снова писать книги. Его позабавило, что он оказался способен на такое, но настоящей работой писательство он не считал.
Максу предложили огромные деньги, кроме того, работая над книгами, он имел свободный график, фактически был сам себе хозяином, а новые сюжеты придумывал без труда, в результате все это и победило. Максу Монагану писалось легко, а гонорары были такими, что не стоило ими пренебрегать. Он быстро сделался одним из тех немногих счастливых писателей, чьи книги читают все. С годами он стал более уравновешенным и теперь, обладая проницательным умом и беспощадной решимостью следовать от одной победы к другой, считался более трезвомыслящим, чем его брат. Отелем «Мыза Чаррингтон» братья владели совместно, и хотя Макс не был занят гостиничными делами полный рабочий день, он участвовал в принятии всех важных решений. Они с Россом по-прежнему жили в отеле. Сверхпопулярные романы оставались основным — и значительным — источником доходов Макса, но отель выступал в роли средства против одиночества, которое сопутствует писательскому труду, и так как Максу не надо было по восемь часов в день корпеть над компьютером — он слышал, что некоторым писателям приходится делать именно так, — у него оставалось много времени для удовольствий.
