— О, ради всего святого!.. — пробормотал Джеймс Маклинток, проклиная боль в бедре и с досадой отбрасывая в сторону ветеринарный отчет о новой лошади питомника. Он рассеянно следил, как листы бумаги поползли по краю журнального столика и тихо скользнули на пол. — Все, я сдаюсь…
Бывают дни, когда все валится из рук. Вот так, как сегодня. Должно быть, в тени градусов сорок, рубашка прилипла к телу, и еще этот беспрерывный лай собак… Тупая боль, не отпускавшая его последние пятнадцать лет, сегодня навалилась с особой силой, вызывая судорогу в ноге и заставляя вспомнить о падении, положившем конец его карьере ковбоя.
В сущности, он редко думал об этом. Слишком давно это случилось, и жизнь брала свое. Но почему-то последние два дня эти мысли неотвязно преследовали Джеймса.
Непрерывный собачий лай лишь усиливал раздражение. С тяжелым вздохом он спустился в холл и прошел через кухню к застекленным дверям.
— Эй, приятели! — Джеймс окликнул собак, не открывая двери. — Нельзя ли… Черт! Это еще что такое?
Прислонившись к дверному косяку, он прищурился и прикрыл ладонью глаза от яркого солнца.
Должно быть, он стареет. Но разве тридцать шесть — это старость? Все может быть. Сначала тело получило ощутимый удар, а теперь и глаза сдают. А чем еще объяснить это видение — женщина в элегантном белом костюме идет по дорожке, покачивая бедрами? Короткие темные волосы подрагивают в такт шагам, рука придерживает у бедра белую сумочку. Незнакомка была здесь столь же неуместна, как драгоценная жемчужина в пепельнице. Джеймс еще сильнее прищурился, дабы удостовериться, что глаза не сыграли с ним злую шутку.
Путь ее пролегал мимо немецких овчарок, которые, к счастью, находились в своем загоне, где охотились за земляными белками, и заливались бешеным лаем от досады, что упустили добычу. Когда женщина поравнялась с ними, собаки бросились на сетку ограждения. Джеймс жестом остановил незваную гостью. Тень озабоченности легла на ее лицо. Она долго разглядывала собак, потом повернулась и пошла обратно. Минутой позже снова остановилась. «Интересно, — подумал Джеймс, — что привело ее сюда? Не могла же она прийти сюда по ошибке».
Он увидел, как женщина, зябко поежившись, постояла минуту-другую, потом снова повернулась к дому. У Джеймса возникло неприятное ощущение, что его разглядывают. Брови незнакомки поднялись, она глубоко вздохнула и направилась к дверям. Высокие каблуки застучали по ступенькам. Она остановилась перед дверью.
— Ну вот мы и встретились, — проронила гостья.
Джеймс насторожился. Черт, он знал этот голос! Женщину он не помнил, но ее голос был ему знаком. Лоб незнакомки был покрыт испариной, туфли запылились; она прижимала к груди белую сумочку. Тонкие пальцы алели безупречным маникюром. Джеймс перевел взгляд на ее лицо. Эти серые глаза… Не может быть…
— Не помнишь меня? — спросила она, поглядывая на него исподлобья. — Алекс. Алекс Гордон. Припоминаешь?
Джеймс вскинул голову. Ну и дела!
— Лекси? — выдохнул он, понимая, что это правда, но не узнавая в незнакомке восемнадцатилетнюю девушку, которую знал когда-то.
Нахмурившись, Джеймс жестом заставил собак замолчать. Она изменилась. К лучшему. Он быстро оглядел ее с головы до ног: тонкая талия, стройные бедра, маленькие ступни, туфли на высоких каблуках.
Воспоминания нахлынули на Джеймса с такой силой, что он не мог сдвинуться с места. Время словно повернулось вспять. Длинные темные волосы стянуты малиновой лентой. Босые ноги в сандалиях. Обрезанные выше колен джинсы обтрепаны по краям. Мешковатая футболка не скрывает пышную грудь и тонкую талию. О, эти соблазнительные формы сводили с ума всех парней!
Включая его.
Алекс Гордон два лета подряд не пропускала ни одного состязания ковбоев близ Калгари. Она появлялась то здесь, то там, носясь как безумная по автострадам на видавшем виды зеленом «фольксвагене» без заднего стекла и с ржавыми крыльями. Фанатичная поклонница всего, связанного с лошадьми и ковбоями, Алекс стала талисманом соревнований. И все парни рассчитывали на ее поддержку, зная, что она болеет за каждого участника.
Так продолжалось, пока она не угодила в ловушку, расставленную одним негодяем, который вытянул из нее все, а потом бросил.
— Это было давно, — улыбнулась Алекс, заставляя его вернуться к действительности.
Он еще раз взглянул на нее. О Господи, это действительно Алекс! Но пожалуй, от прежней девчонки остались только глаза. Перед ним стояла красивая, элегантная женщина. Пожалуй, Джеймс никогда не видел такой красавицы. Ну и дела! Встреть он ее на улице, не узнав, прошел бы мимо.
— Пятнадцать лет назад, если точно, — вздохнула Алекс, так и не дождавшись его ответа. Она подняла на него глаза, и Джеймс утонул в них. — Можно войти?
Черт возьми, почему Алекс появилась здесь через столько лет?
— Я хотела бы поговорить, — добавила она, поскольку Джеймс молчал.
— О чем?
— О… — Она с интересом рассматривала фасад его дома, выстроенного из кедра. — Я знала, что ничего не получится. — Алекс отвернулась, устремив взгляд на залитые солнцем дали. — Если бы не эта чертова лошадь…
Джеймс тоже посмотрел на горизонт. Над цепью гор клубились тучи, увы, не обещавшие скорого ослабления удушающего зноя. Возможно, позднее пройдет грозовой дождь, напоит влагой раскаленную землю и успокоит его расходившиеся нервы, но это потом… А сейчас он такой, какой есть, — взбудораженный этой жарой и этим неожиданным визитом.
