Художник слова, литературный критик, теоретик искусства
Юхан Борген принадлежит к числу тех выдающихся писателей и деятелей культуры XX века, имя которых известно не только на родине, но и далеко за ее пределами. Норвегия — страна маленькая в масштабах географических, но отнюдь не литературных и культурных. Имя Боргена стоит в одном ряду с именами тех, кто прославил норвежское искусство и внес вклад в европейскую и мировую культуру. Оно стоит в одном ряду с именами Хенрика Ибсена, Эдварда Грига, Эдварда Мунка, Кнута Гамсуна, Нурдаля Грига. «Человек, которому было дело до всех и до всего, художник, который светил для всего человечества и для каждого человека в отдельности» — так сказал о Юхане Боргене и его деятельности выдающийся исследователь культуры и искусства Ролф Стенерсен[1].
В своем творчестве Борген глубоко и полно отразил жизнь Норвегии этого столетия, норвежский национальный характер, мужественный и независимый, о котором Фритьоф Нансен, воплотивший в глазах всего мира лучшие его свойства, сказал: «Характер формируется среди дикой природы, в тишине леса, там вырабатывается самостоятельность, способность полагаться на самого себя, не зависеть от других и умение при всех обстоятельствах заботиться о себе самому»[2].
В то же время Юхану Боргену, как никому другому, претила всякая национальная ограниченность и замкнутость, мнимая непричастность «мирного островка» Скандинавии океану бурь, бушующих на земном шаре, как порой это представляется какому-нибудь сытому обывателю на севере Европы. Писатель живо откликался на все веяния времени, его волновали судьбы человечества и судьба отдельного человека в наш тревожный век, такие сложные и извилистые порой пути современного искусства, судьба творческой личности, ее исканий, роль литературы и печатного слова в формировании человека.
Свою задачу Борген видел в том, чтобы «зафиксировать неблагополучие в мире, сделать нас способными бороться со всем неразумным в нем»[3], в то время как многим литераторам на Востоке и на Западе грозила творческая гибель в связи с тем, что они, по выражению писателя, «заигрывают с комиксами», то есть создают в коммерческих целях низкопробную литературную продукцию.
Борген был одним из тех, кого очень тревожила грозящая современному человеку бездуховность, он рано заметил ее симптомы.
В век кино, телевидения, массовых средств информации Борген стремится подчеркнуть непреходящую роль книги в духовной жизни человека. Книга для Боргена — нечто священное. Он говорит о своих постоянных мечтах о новой книге «среди белого тумана пресыщенности». Непрочитанная книга это чудо, волнующая тайна, которая ждет своего открытия. «Может быть, это новый друг, а может быть, только мимолетный знакомый. Еще мгновение — и что-то произойдет. Книга доверительно прошепчет нам первую реплику. И тогда что-то произойдет и с нами…»[4]
Книга должна быть не только читабельной, но и стимулирующей, вдохновляющей. Чтение книги в понимании Боргена это всегда непосредственное общение, разговор автора и читателя. Борген никогда не верил, в противоположность некоторым своим коллегам, в самоценность слов самих по себе, якобы конструирующих «самодовлеющую» реальность.
Литературное наследие Юхана Боргена (1902–1979) поистине велико. Помимо значительного числа романов, пьес, сборников новелл, им было написано огромное количество статей, посвященных литературе, искусству, явлениям общественной жизни.
Но главное, безусловно, не в количестве и даже не в широком знакомстве писателя с явлениями европейской и мировой духовной жизни. Главным является органически присущая писателю способность держать в поле зрения все наиболее значительные события нашего времени, остро чувствовать его тенденции, вбирая в себя самые разнообразные импульсы, реагируя на малейшие изменения в духовном климате эпохи, что нашло отражение как в художественном творчестве писателя, так и в статьях о литературе и искусстве.
Боргена называли «страстным читателем» и критиком, в течение половины столетия осуществлявшим свою просветительскую миссию, смысл которой он видел в том, чтобы «пробуждать в Норвегии все больший интерес к явлениям европейской и мировой литературы, чтобы превратить норвежца из самодовольного и поглощенного собой провинциала в человека с большой буквы»[5].
Демократические черты в мировоззрении писателя-гуманиста Юхана Боргена формировались еще в 30-е годы, когда Юхан Борген — молодой журналист, сотрудничал в левой радикальной газете «Дагбладет». Он был одним из тех, кто рано почувствовал угрозу надвигающегося фашизма и принципиально оценил то неисчислимое зло, которое он нес народам Европы. Для Боргена была совершенно очевидна подоплека и провокационная сущность акции поджога рейхстага, осуществленной нацистами. Борген был одним из тех, кто громогласно осудил позицию в «деле Осецкого» Кнута Гамсуна — своего кумира в плане эстетическом. Отношение к делу немецкого публициста-антифашиста Карла Осецкого было в свое время пробным камнем политических симпатий каждого. Прогрессивная общественность всего мира, включая таких деятелей культуры, как Ромен Роллан, Анри Барбюс, выразила свой решительный протест против действий гитлеровских властей, бросивших Осецкого в концентрационный лагерь. Вместе с такими прогрессивными норвежскими писателями, как Нурдаль Григ, Сигрид Унсет, Хельге Крог, Борген активно участвовал в борьбе за освобождение Осецкого.
