В последнее время Хэнк Фрост начал серьезно задумываться, можно ли умереть от скуки. Он действительно любил Бесс и дни, проведенные с ней, считал счастливейшим временем своей жизни; здесь, конечно, о скуке и речи не было. Но зато все остальное…
Фрост проводил многие часы на стрельбище, упражняясь с браунингом, и достиг тут почти предела совершенства. Он приобрел и другие системы оружия и опробовал их; кое-что ему понравилось, кое-что — нет. Бывший наемник не пропустил ни одного мало-мальски приличного фильма и прочитывал теперь в среднем три книги в неделю, но все это было не то…
Он чувствовал, что просто пытается убить время, которое шло быстрее, если Фрост был чем-то занят. Эти занятия хоть как-то отвлекали его мысли и внимание, позволяли хоть немного выплеснуть накопившуюся энергию.
Новых контрактов капитану пока никто не предлагал, да он и сомневался, что согласился бы взяться за работу. Зачем? Ведь на его счету в банке лежал миллион долларов, и они с Бесс безбедно жили на проценты. Разве кто-нибудь мог бы предложить ему больше?
Но все чаще Фроста посещала мысль, что деньги сильно изменили его характер. И не в лучшую сторону.
Подумав об этом в очередной раз, капитан громко рассмеялся, и смех этот разнесся гулким эхом по безлюдному лесу. Да в самом деле, может ли вообще что-то изменить его, Хэнка Фроста? Такого горбатого, пожалуй, уже и могила не исправит.
Отголоски смеха стихли, и вновь наступила глубокая тишина. Здесь, в лесах Джорджии, капитану нередко казалось, что все остальное человечество просто перестало существовать, и он остался один в этом гигантском девственном лесу и вообще в мире.
Он пожал плечами, покачал головой и достал из кармана полупустую пачку “Кэмела”, потом вытащил зажигалку, щелкнул крышкой и поднес кончик сигареты к пламени своей старенькой “Зиппо”. Глубоко затянулся и выпустил облако ароматного дыма.
Затем наклонился и взял в руки охотничий арбалет, который лежал на большом сосновом пне. Оглядел это необычное оружие.
— Хм, — сказал Фрост, — забавная штука. Ему уже приходилось, хотя и не часто, стрелять из арбалета во Вьетнаме, когда капитан служил там в спецподразделении. Но то были совсем не такие арбалеты. А этот он сначала увидел в рекламном ролике, потом — в магазине и вот решил купить.
— Ну, попробуем, — буркнул капитан себе под нос. Он упер арбалет в землю и принялся натягивать тетиву при помощи специальной рукоятки. Когда замок защелкнулся, Фрост взял оружие в руки, достал из кожаного колчана, который висел у него на поясе, короткую широкую стрелу и аккуратно поместил ее в ложе. Потом поднял арбалет и прижал его приклад к плечу. Прицелился.
В ста ярдах от того места, где Фрост сейчас находился, он установил стандартную ружейную мишень. Капитан осторожно положил палец на спусковой крючок, затаил дыхание и потянул его на себя. Отдачи не было, арбалет лишь слегка вздрогну в его руках, раздался негромкий свист, скорее даже гудение, а потом послышался глухой звук удара. Стрела ударила в мишень с силой равной ста семидесяти пяти фунтам.
— Ничего себе, — сказал Фрост, качая головой. — Просто здорово.
Капитан положил арбалет на плечо и двинулся вперед, чтобы посмотреть, в какой сектор мишени он попал. Похоже было, что очень близко к “десятке”, но следовало убедиться.
Внезапно наемник остановился. Он почувствовал, что тишина, царившая вокруг, словно растаяла и лес наполнился новыми звуками. Это явно был не олень — ему нечего делать рядом с человеком, да и шум животное производит совершенно другой.
Напрягшись и подобравшись, Фрост медленно двинулся дальше. Вскоре он увидел, что действительно попал в “яблочко”.
— Неплохо, — пробормотал капитан, — Совсем неплохо. Его правая рука осторожно скользнула под куртку, пальцы сомкнулись на рифленой рукоятке браунинга, который висел в кожаной кобуре под мышкой. Капитан продолжал стоять возле мишени, но теперь уже явно слышал шелест листьев под чьими-то ногами у себя за спиной.
Он резко развернулся, все еще держа арбалет в левой руке. Большим пальцем правой взвел курок браунинга, указательный лег на спусковой крючок. К Фросту быстро приближался массивный мужчина, за ним следовали еще трое. У всех были пистолеты или револьверы разных систем.
Капитан нажал на спуск, потом еще раз. Бежавший впереди взмахнул, руками, сделал шаг назад и упал на спину. Его товарищи молча продолжали движение. Фрост дал еще два выстрела по крайнему слева, но не попал. Капитан только собирался бросить арбалет, чтобы взять браунинг в обе руки — так удобнее целиться, как вдруг услышал за спиной какой-то шум. Он крутнулся на месте, выбросив вперед руку с пистолетом, и увидел, как еще двое мужчин появляются из-за песчаного пригорка, на котором капитан разместил свою мишень, и бегут к нему.
Фрост послал в их направлении несколько пуль, один из нападавших упал и забился в агонии. Но в этот момент наемник почувствовал, как что-то бьет его по ногам, и они отрываются от земли. Падая, он успел подумать, что очень неудобно сражаться на два фронта.
Противник навалился на него, выстрелить Фрост не мог, а потому просто ударил рукояткой по затылку мужчины. Тот застонал и ослабил захват. Капитан повторил удар, но тут же почувствовал, как его хватают еще чьи-то руки. Он дернулся изо всех сил, каким-то образом сумел выбраться из-под первого мужчины, откатился в сторону и вскинул браунинг. За миг до выстрела он увидел незнакомое широкое скуластое лицо, на котором злобным огнем горели черные глаза. Фрост дважды нажал на спуск. Между глазами расцвел красный цветок, и лицо исчезло.
