С севера дул резкий пронизывающий ветер, но Дэвид Холден поеживался не от его прохладных порывов. Шагая рядом с Лютером Стилом вдоль кромки прибоя, он вздрагивал от боли, которую причиняли свежие раны – одна из них, самая серьезная, – в левой половине груди.
Необычно полная и яркая луна висела низко над горизонтом и отбрасывала причудливые тени за шагающими по песчаному пляжу друзьями.
– Если мы на кого-то неожиданно нарвемся, говорить буду я, – негромко бросил Лютер Дэвиду.
Холден ничего не ответил, сжимая зубы от боли в груди.
Они шагали в направлении ряда боевых вертолетов, выстроенных немного дальше от берега. Дэвид насчитал восемь крылатых машин.
– Как ты себя чувствуешь? – шепотом поинтересовался Стил.
– Ничего, – так же тихо ответил тот. – Уже терпимо.
Он передвинул наплечную кобуру поудобнее, чтобы она не задевала рану в левом боку. Действительно, боль немного отпустила.
В произошедшем возле избирательного участка бою погибло два «патриота» и еще пять были тяжело ранены. Полицейские потеряли три человека убитыми и семь – ранеными. Билл Раннингдир, агент ФБР, получил серьезное ранение левой руки и плеча, но его состояние не вызывало опасений. Рози Шеперд тоже досталось. Одна пуля попала рикошетом ей в область ключицы, но кость осталась целой.
– Самая лучшая отговорка, чтобы забыть хоть на некоторое время о бюстгалтере, – прокомментировала она.
Дэвид благодарил Бога, что Рози не получила более тяжелых ран. Недавние события ясно всплыли перед его мысленным взором…
…»Линкольн» подъехал к тротуару, мягко остановился, и несколько секунд из него никто не выходил. Затем открылась передняя дверь, из машины вышел телохранитель и направился к Дэвиду.
– Извините, сэр, вы мистер Холден?
– Да.
– Мистер Гэнби просит вас подойти к нему.
Дэвид перебросил автомат через плечо и проследовал за телохранителем к машине.
Распахнулась задняя дверь, и Холден наклонился внутрь, морщась от боли в раненом плече.
– Мистер Холден? – спросил, не выходя из машины, Гэнби.
– Да, сэр.
– Непросто сейчас быть американцем, не правда ли? Я не могу принять вашу точку зрения, так же, наверное, как и вы – мою. Но вот мы встретились здесь и оба хотим, чтобы эти выборы прошли и люди отдали свои голоса за того, кого посчитают достойным. И я ценю вас за это. Если я одержу победу, мне надо будет благодарить за нее вас. Вот такой парадокс.
И они оба рассмеялись.
Гэнби протянул Дэвиду руку, и тот пожал ее.
Холден развернулся и шагнул в сторону от автомобиля, направляясь к своим друзьям. Гэнби вышел из машины, и его тотчас окружили охранники, полицейские и «патриоты», которым дала знак Рози.
Засверкали вспышки фотоаппаратов, послышалось жужжание видеокамер. Сквозь плотный заслон к кандидату попытались пробиться репортеры, выкрикивая вопросы, но Гэнби лишь бросал на ходу:
– Без комментариев! Без комментариев!
У входа в школу его встретила директриса, она же – председатель избирательной комиссии. Гэнби обменялся с ней рукопожатием и скрылся за дверью.
– Слава Богу, – прошептал Стил. – Пока без происшествий.
Дэвид взглянул на часы – восемь минут седьмого, и в этот момент до него донесся рев двигателей. К этому времени ко входу в избирательный участок уже стали подтягиваться люди, собирающиеся голосовать.
Вот из-за поворота выскочили один за другим с десяток мотоциклов, вслед за ними появился небольшой грузовик-фургон, за ним – второй, за вторым – третий.
– Черт побери! – закричал Петровски, выхватывая револьвер. – Эти ребята едут сюда явно не для того, чтобы опустить бюллетени.
Дэвид молча кивнул и сдернул автомат с плеча.
Лютер кинулся ко входу в школу, крича на ходу полицейским:
– Бегите внутрь, не отходите от Гэнби и других избирателей! Быстро!
Билл Раннингдир расстегнул плащ, и в его руках оказался «Узи».
Рози Шеперд вскинула М-16.
Над шпилем расположенной рядом со школой церкви появилось солнце и его первые лучи залили утренним светом улицу, на которой обещала произойти трагедия.
«Горяченький денек предстоит сегодня», – подумал Холден, снимая свою М-16 с предохранителя и ставя его на автоматический огонь.
Мотоциклы остановились. Грузовики, следующие за ними, стали вполоборота и перегородили улицу. Ральф Камински кричал что-то нечленораздельное в мегафон.
Лютер подбежал к Рози, Дэвиду, Кларку, Биллу, и они стали плечом к плечу.
Из одного грузовика раздался усиленный динамиком писклявый голос:
– Никаких выборов не будет!
Холден посмотрел на Шеперд. Та усмехнулась.
Кларк откровенно засмеялся.
– Ну что, покажем им? – проворчал Стил и они втроем медленно зашагали в направлении террористов. За ними подтягивались «патриоты», полицейские, даже спецназовцы из числа охранников Камински.
– Вы что, не понимаете, что вам пришел конец? – крикнул в ответ Дэвид. – Не сегодня, так завтра с вами будет покончено!
Первый мотоциклист нервно заерзал в седле.
Холден слышал мерный шум шагов за спиной.
Солнце поднималось над церковью и окружающими ее жилыми домами.
– Убейте их! – раздался из грузовика истошный крик.
В это мгновение прозвучал первый выстрел.
Дэвид сделал шаг в сторону, прикрывая своим телом Рози и одновременно вскидывая винтовку. Прогрохотала очередь, и первые два мотоциклиста, передергивающие затворы, слетели со своих машин и покатились по асфальту, заливая его кровью.
